В Киеве робко заговорили, что "стоит подумать" о территориальных уступках

Благодаря фотографам весь мир облетели кадры беседы, состоявшейся между Дональдом Трампом и Владимиром Зеленским. Судя по всему, навязать свое участие в этом разговоре пытался Эммануэль Макрон, никогда не упускающий возможность выставить себя (и нас) на посмешище. Однако попытка провалилась. Неизвестно, что сказал президенту Украины лидер США, однако вполне возможно, что они обсуждали опубликованное накануне, 25 апреля, интервью Трампа журналу Time. Среди привычных американскому президенту решительных заявлений по случаю первых ста дней пребывания у власти встречается и такое: "Крым останется у России. И Зеленский это понимает".

Про Украину уже забыли. Трампу нужно другое. Он хочет выцыганить у Путина кое-что покруче

Но правда ли Зеленский это понимает? Трудно сказать наверняка. Несомненно лишь одно: украинский политический класс все чаще начинает задумываться о том, чтобы пойти на уступки. В тот же день в интервью Би-би-си мэр Киева Виталий Кличко заявил, что, возможно, стоит подумать об "отказе от территорий". Киевский градоначальник не уточнил, о каких именно землях идет речь, и, несмотря на шквал оскорблений в социальных сетях, остался при своем мнении. По данным ряда зарубежных СМИ, "американское решение" будет включать в себя признание Украиной (и, вероятно, международным сообществом) присоединения Крыма к России. С исторической точки зрения это далеко не глупый шаг, но с точки зрения международного права такая мера окончательно утвердила бы баланс сил как предпочтительный инструмент ведения диалога между великими державами.

Исторически российская территория

Крым – исторически российская территория. По историческим меркам, полуостров оставался украинским лишь пару мгновений после того, как в 1954 году Хрушев "подарил" его Украине. Затем он недолго побыл независимым, а получив особый статус в 1991 году, после 1994-го Крым начал укреплять свои отношения с Россией. "Гибридное" присоединение полуострова в 2014 году ознаменовало собой тройную смену парадигмы: во-первых, демонстрацию презрения России к западному порядку; во-вторых, конец хрупкого статуса-кво, установившегося после распада СССР; в-третьих, и главных, поляризацию двух лагерей. Украина выбрала сторону Запада, а Россия окончательно вышла за пост-вильсоновские нормативные рамки (имеются в виду международные правила, основанные на предложениях президента США Вудро Вильсона, выдвинутых после Первой мировой войны, – прим. ИноСМИ). <…>

В интервью бразильской газете O Globoнепоколебимый Сергей Лавров уже идет дальше в своей политике свершившихся фактов, призывая к признанию четырех республик на востоке Украины, возникших в результате завоеваний российской армии (автор статьи ошибается – среди четырех новых субъектов Российской Федерации только две республики, – прим. ИноСМИ). Надо сказать, что Лавров уже на протяжении более двадцати лет остается дипломатом Путина. Очевидно, что его уровень превосходит компетенцию [главы МИД Франции] Жана-Ноэля Барро, а по долговечности ему в подметки не годится правительство Макрона. Будучи тонким знатоком западного малодушия, в условиях слабости "умеренных" политиков, бессилия украинцев и самодовольства Трампа он поступил бы неверно, если бы стал себе в чем-то отказывать.