Мир освобождается от оков доллара: Трамп постарался и обеспечил его крах

Общепринятая точка зрения "как по учебнику" подразумевает, что американские пошлины укрепляют доллар относительно валют основных торговых партнеров. Пошлины повышают цены на импорт и сокращают его объем, чем снижают спрос на иностранные валюты для его оплаты.

Запад понял: Россию не прогнуть переговорной брехней. Цели спецоперации будут достигнуты

Пошлины также могут взвинтить внутренние цены и даже создать рост краткосрочных инфляционных ожиданий. Следовательно, Федеральный резерв, как правило, поддерживает более жесткую денежно-кредитную политику относительно других крупных центральных банков — и, как правило, это идет на благо доллару.

Более того, учитывая статус доллара как валюты-убежища, в периоды повышенной глобальной неопределенности стоит ждать притока инвестиций в казначейские ценные бумаги на фоне "погони за безопасностью", в результате чего ведущая мировая резервная валюта окрепнет еще больше.

Однако реальность оказалась совсем иной. После недавнего январского пика популярный индекс доллара DXY стремительно рухнул до трехлетнего минимума. Даже когда президент Трамп своим сумбурным подходом к пошлинам обострил риск глобальной торговой войны и вызвал резкий всплеск глобальной политической неопределенности и волатильности рынка, доллар все равно ослаб.

Впервые за последнее время доллар перестал служить безопасной валютой по умолчанию, за которой бегут инвесторы по всему миру в периоды кризисов и моменты острой неопределенности. Более того, иностранные инвесторы, похоже, переоценили роль ценных бумаг Минфина США как глобального убежища, а тревога насчет своенравия Трампа и сумасбродства его политики лишь нарастает. Угрозы академическим свободам, верховенству закона и независимости судебной системы, наряду со страхами политического вмешательства, ограничивающего способность ФРС выполнять возложенные обязанности и следить за стабильностью цен, вынудили многих задуматься о безопасности и надежности казначейских облигаций.

Риторика об исключительности США (не только рынка акций, но и экономических показателей) стремительно сменилась страхом рецессии. Надежды, что снижение налогов и дерегуляция на втором сроке Трампа пришпорят экономический рост, сменились опасениями, что суматошная и непродуманная торговая политика и крайняя политическая неопределенность спровоцируют экономический спад. Боязнь рецессии обычно снижает доходность, однако из-за угрозы стагфляции инвесторы неохотно вкладываются в казначейские облигации.

Еще один возможный фактор — сомнения в долгосрочной налогово-бюджетной устойчивости США. В течение 2024 финансового года чистые процентные платежи по существующему долгу (949 миллиардов долларов) превысили даже расходы на оборону (826 миллиардов долларов). Министр финансов Скотт Бессент, прекрасно осведомленный о тяготах копящегося процентного бремени, похоже, убедил президента Трампа сосредоточиться на подавлении долгосрочной доходности казначейских облигаций. Риск, что для снижения исторически высокого уровня отношения долга к ВВП власти прибегнут к финансовым репрессиям (и, как следствие, повышенной инфляции), должен заставить инвесторов искать высоких надбавок за долгосрочность.

Текущие опасения насчет второго срока Трампа воплотились и в ширящемся трансатлантическом разрыве в базовой доходности между ценными бумагами Минфина США и немецких облигаций (эталонным активом еврозоны). Евро резко вырос относительно доллара, даже несмотря на то, что диапазон доходности между двухлетними облигациями Минфина и аналогичными немецкими превысил 200 базисных пунктов. Это верный признак нарушения привычной динамики рынка и намек на отток капитала из США в Европу. Иена также выросла относительно доллара за последнее время: зарубежные инвесторы ищут безопасности японских государственных облигаций.

И если доллар и облигации Минфина потеряли часть своей привлекательности как убежища, то цены на золото подскочили до рекордных максимумов, впервые преодолев отметку в 3 500 долларов за унцию. Эти события поднимают ключевой вопрос: что же представляет собой вереница потрясений, обрушившихся на валютные рынки и рынки казначейских облигаций, — временное отклонение или предвестники основополагающих рисков для глобального валютного порядка во главе с долларом?

После распада Бреттон-Вудского соглашения в начале 1970-х годов доллар последовательно шел через многолетние циклы подъема и спада, когда затяжные периоды силы сменяются сопоставимыми по срокам периодами слабости. Возможно, мы сейчас находимся в начале нового цикла спада и что сегодняшние перемены — не что иное, как проявления закона чередования, который еще называют возвратом к среднему.

Многие полагают, что инерционные преимущества (следствие внешних сетевых факторов) действующей резервной валюты неопровержимы. Однако история учит: нет ничего невозможного. Экономические исследования показывают, что доллар заменил британский фунт стерлингов в качестве ключевой международной валюты раньше, чем принято считать, и углубление финансового рынка сыграло ключевую роль во взлете "зеленого" в 1920-х и 1930-х.

Если еврозона расширит выпуск общих облигаций в евро и если Китай перейдет к истинной конвертируемости юаня по операциям с капиталом и расширит международный доступ к своим финансовым рынкам, переход от однополярной к многополярной международной валютной системе станет реальностью уже не в столь отдаленном будущем. БРИКС, блок крупнейших развивающихся стран, наряду с другими растущими экономиками, хочет расширить свое влияние в мировых экономических делах, и многие также желают освободиться от оков глобального долларового цикла.

Чтобы сохранить глобальный статус доллара, считает историк экономики Барри Эйхенгрин, Трамп должен "содействовать финансовой стабильности, пореже прибегать к пошлинам и укреплять геополитические альянсы Америки".

Вместо этого администрация Трампа затеяла опасную игру, намеренно пытаясь ослабить доллар. Непоследовательная тарифная политика и геополитические осечки могут ускорить глобальную финансовую перестройку и поставить под угрозу финансовое господство Америки. Доллар уже кажется уязвимым, и участники финансового рынка должны учитывать риск долларового кризиса.Вивекананд Джаякумар (Vivekanand Jayakumar)