Риск войны: на оборонных заводах ЕС работают не покладая рук

Европа настраивается на военный конфликт? С точки зрения президента Сербии Александара Вучича — сомнений не остается: «Это не пустая весть. Все готовятся. По мере того как я анализирую факты, прихожу к выводу, что война между Европой и Россией становится все более очевидной». Статистика на его стороне. Вложения стран Евросоюза в оборону не только выросли в полтора раза с 2022 года. Они еще и увеличиваются опережающими темпами. Пробуждение воинственности У Европейской комиссии, известной тем, что она выдает на-гора ворох бумаг, новая статья производства — аббревиатуры. Только за 2025 год свет увидели проекты SAFE, EDIP, DRO, DR — каждый из них имеет прямое отношение к военным расходам. Вектор перемен определился на саммите НАТО в июне 2025 года — увеличивать траты на оборону до 5% ВВП к 2035 году. Это значит, с нынешних €381 млрд довести до €900 млрд Интерес Европейского союза к перевооружению можно назвать уникальным на планете. На фоне медленного восстановления после пандемии COVID-19 оборонные траты не имеют выраженной тенденции к росту: между 2019 и 2025 годами увеличение закупок оружия в мире составило всего 0,6%. Львиная доля приходится на Евросоюз: плюс 155% за те же сроки. В то время как Северная Америка и Восточная Азия переживают бум ИИ, иногда сравниваемый с пузырем, Европа готова надуть аналогичный пузырь в обороне: главное оборонное предприятие континента — RheinMetall — за год увеличило свою капитализацию на 190%. Стоимость акций 25 основных европейских производителей вооружений оценивается индексом STOXX (SXPARO). Его скачок на 300% с 2022 года отражает уверенность инвесторов в кратко— и среднесрочных заказах, то есть в таких, которые не зависят от исхода конфликта на Украине. Как бы там ни вышло, Европа стремится быть готовой воевать. Урсула Крепкие Кулаки Основной выгодополучатель происходящих перемен несомненен — это Европейская комиссия. Под ее руководством координируются траты астрономических сумм денег — среди прочего на план SAFE (Security action for Europe) — €150 млрд, а на ReArm Europe — €800 млрд Для Брюсселя эти расходы — возможность долгосрочно утвердить свою значимость, как правило, путем формирования коллективного долга. В условиях, когда перевооружение мыслится как общеевропейское предприятие, избежать отставания отдельных стран можно, только заплатив общим чеком за всех. Ранее этому сопротивлялись национальные правительства. Нагнетание напряженности с Россией позволяет еврочиновникам обойти такую преграду, взять инициативу на себя и расширить полномочия почти что явочным порядком. Евроцентрализация набирает ход в обозе пока не существующей европейской армии. Осенью 2025 года еврокомиссар Хенна Вирккунен объявила о планах формирования «военного Шенгена» — правового режима, способного обеспечить молниеносную переброску войск и вооружений из одной точки ЕС в другую. Проводись такая операция сегодня, она увязла бы в межгосударственных согласованиях: пересечение границ одной страны ЕС танками другой возможно лишь с задержкой на оформление разрешений, иногда — сроком до 45 дней. В условиях военной ажитации Брюссель готовится положить этому конец, незаметно конфискуя при этом у стран ЕС долю суверенитета, которым они ранее располагали. Подготовка к войне позволяет надежнее маргинализировать тех, кого в ЕС еще до пандемии считали «плохими учениками», — евроскептиков Восточной Европы во главе с премьером Венгрии Виктором Орбаном. Мирная жизнь оставляла не много возможностей для кардинальных мер против них, но посреди стресса к 2025 году почва уже подготовлена. В высоких кабинетах обсуждается реформа управления Евросоюзом, предполагающая упразднение права вето отдельных стран-участниц. Нежелание подстраиваться под политическую линию Орбана, очевидно, у многих в Европе. Альтернатива этому прозаична — еще большее возрастание полномочий Еврокомиссии, на стороне которой теперь влиятельный союзник — континентальное военное лобби. Обороноспособность с приключениями Твердая на вид решимость Евросоюза стать великой военной державой сталкивается с любопытным парадоксом. Инвестиции, текущие опережающими темпами, натыкаются на узкую пропускную способность европейской экономики. На протяжении всего своего существования ЕС пользовался оборонными гарантиями НАТО, то есть США. Это определяло обычную военную доктрину средней европейской страны: производить разнообразные и качественные вооружения, но понемногу. Водопад заказов, даже обеспеченных деньгами, требует преобразования всей этой стратегии: оборонной отрасли не хватает сразу и мощностей, и кадров. Даже у флагманской (самой крупной в Европе) корпорации RheinMetall выручка составляет одну десятую от американской Lockheed Martin. Щелчком пальца преодолеть такой дисбаланс невозможно: европейские конвейеры слишком короткие. Именно по этой причине без прямой американской помощи Европе трудно обеспечивать вооружениями Украину. Разрыв по основным показателям между необходимым и наличным в прошлом достигал сотен процентов: по снарядам — в два-три раза, по танкам — и более того. В результате возникает узкое горлышко. Поставив слишком много бронемашин Украине, Евросоюз оставался сам без вооружений, и парадоксально, несмотря на рост трат, временно откатывался в своей обороноспособности назад. Наглядный вызов для военного рывка — кадры. Нехватку специалистов в военно-промышленном комплексе ЕС оценивают в 600 тыс. человек. Найти их можно, но платить за это придется цену. Оборонная промышленность пересекается с гражданской — больше всего с авиастроением и производством электроники. В проигравших может оказаться гражданская индустрия. Это ведет к конфликту интересов: между «зеленым переходом» (трансформацией промышленности в логике отказа от нефти и газа, что подразумевает срочные инновационные решения) и преобразованием ВПК, который требует специалистов, притом тоже здесь и сейчас. Костлявая рука долга И наконец, вездесущий призрак долга. Как любое масштабное предприятие, европейское перевооружение предполагает почти неиссякаемый источник финансирования, то есть нечто такое, чего в действительности обычно не существует. На протяжении десятилетий европейские страны решали свои денежные проблемы, системно беря в долг. Как следствие, объем займов основных стран Европы (кроме Германии) превышает 100% ВВП — 102% у Испании, 114% у Франции, 135% у Италии. Как это ни прискорбно, но при необходимости срочно извлечь откуда-то большие средства альтернативы наращиванию долга все равно не остается. Представляя свой план перевооружения ReArm Europe, Еврокомиссия прямо намекнула на это: обычно государства ЕС переходят в число нарушителей, если увеличивают бюджетный дефицит выше критического порога, но на оборонные расходы, рассудили в Брюсселе, это распространяться не будет. Что же: не столько скидка, сколько прямое указание, где брать деньги. Однако рост долга плохо примут другие инстанции, и среди них — кредитные агентства. Рейтинг европейских экономик рискует снизиться, а стоимость обслуживания уже имеющихся долгов — как ставших более рискованными — возрасти и лечь бременем на бюджет. Не желая допускать подобного, европейские лидеры обсуждают непопулярные меры. Весной президент Франции Эмманюэль Макрон в обращении к нации делал намек на одну из них — дальнейшее увеличение пенсионного возраста. В Германии подход может быть иным и включать отказ от индексации пенсий. В 2024 году именно к нему предлагал приступить министр финансов Кристиан Линднер, но услышан федеральным канцлером не был. Однако новый канцлер ФРГ Фридрих Мерц в августе объявил о конце эпохи социального государства в Германии. Какие выводы из этого последуют, можно только догадываться.