«Многие шедевры возвращаются на родину»: эксперт — о выявлении поддельных картин в музеях и частных коллекциях

Чёрный рынок поддельных произведений искусства очень сильно сократился за последние десятилетия. Это связано с появлением новых технологий, которые позволяют точнее определять подлинность картин. Об этом в интервью RT рассказал основатель Центра художественной экспертизы им. И. Е. Репина Виктор Шпенглер. По словам Шпенглера, сегодня в Россию возвращается множество ценных полотен, которые были вывезены за рубеж на протяжении предыдущих десятилетий. Специалист рассказал, как удалось определить, что картина «Буря» 1868 года, тоже недавно вернувшаяся в Россию, была написана Иваном Айвазовским, а также поделился другими случаями «расследований» подлинности полотен знаменитых русских живописцев.

— Виктор Александрович, недавно в Италии полицией была раскрыта целая фабрика по изготовлению поддельных картин известных мастеров XIX и XX веков. Какие новые технологии применяются сегодня для выявления поддельных картин?

— Технологии постоянно развиваются, современное оборудование сложно даже сравнивать с тем, которое применялось в нашей области 10—20 лет назад. Естественно, что это делает экспертизу более точной и достоверной.

Экспертиза начинается с изучения снимка картины в косых лучах, на котором видна фактура мазков. Второе — фотография полотна в инфракрасном спектре излучения, на которой видно исходный рисунок под слоем краски. Это важно, потому что у каждого автора свой стиль рисунка. А просвечивание полотна в ультрафиолете показывает свечение пигментов, реставрационные вмешательства.

В процессе экспертизы картины изучаются в инфракрасных лучах, также применяется рентгенофлуоресцентный анализ, который позволяет по спектру вещества узнать его точный элементный состав. А это, в свою очередь, позволяет определить, какие пигменты использовал художник. Исходя из этих данных мы уже можем датировать картину, поскольку в разные эпохи живописцы использовали разные пигменты и связующие.

Виктор Шпенглер предоставлено пресс-службой Центра художественной экспертизы им. И. Е. Репина

Конечно, это было бы невозможно без значительной базы с образцами пигментов разных периодов. Мы собрали такую базу отчасти собственными силами, а отчасти пользуемся данными, которыми обмениваются с нами музеи. Искусствоведческий и химический анализ в комплексе позволяют атрибутировать ту или иную картину.

— Вероятно, фальсификаторы тоже не отстают и применяют новые технологии для подделки работ?

— Конечно, фальсификаторы пытаются не отставать. Злоумышленники, как правило, стараются воспроизвести химический состав красок, которые применялись в ту эпоху, когда творил художник, чьи картины они намерены подделать. Подозреваю, что они пользуются для этого микроскопами и другой аппаратурой, но, несомненно, отстают от уровня нашей лаборатории.

Нам уже удалось определить почерк некоторых фальсификаторов. Например, сегодня в России есть два основных «мастера», чей стиль работы мы часто узнаём среди поддельных картин. По фальсификаторам и их фирменным уловкам у нас есть отдельная база, она тоже помогает определить подлог.

— Сообщалось, что специалисты Центра художественной экспертизы недавно атрибутировали картину Айвазовского «Буря». Расскажите, пожалуйста, об этом, на основании каких признаков удалось установить подлинность полотна?

— Эта картина уже выставлялась на аукционах, однако без указания точного авторства. Эксперты колебались, можно ли подтвердить авторство Ивана Айвазовского. Мы провели тщательную экспертизу и пришли к выводу, что полотно всё же действительно было написано самим Айвазовским. На это указал и химический анализ, и анализ манеры письма. Очень характерно для мастера написаны волны. Когда картина поступила на экспертизу, она была записана поздней реставрацией, но благодаря специальному оборудованию мы смогли увидеть, что под ней имеется оригинальная живопись. После профессиональной реставрации открылась авторская живопись и не осталось сомнений, что работа принадлежит кисти Айвазовского.

В итоге работу подтвердили наши специалисты и Наталья Сергеевна Игнатова — ведущий эксперт по Айвазовскому.

Айвазовский И.К. Буря. 1868 г. предоставлено пресс-службой Центра художественной экспертизы им. И. Е. Репина

— Картина сейчас находится в частных руках?

— Да, она в частной коллекции, примерно год назад полотно было привезено в Россию из-за рубежа. Конечно, после установления авторства стоимость работы значительно выросла.

— Расскажите, пожалуйста, о самых интересных и значимых картинах, подлинность которых экспертам Центра удавалось подтвердить или, наоборот, опровергнуть?

— В течение года мы подтверждаем подлинность около тысячи картин. На нас лежит большая ответственность, поэтому мы все досконально проверяем. Бывает, что авторство картины под вопросом, как было с «Бурей», и определить авторство сложно из-за нанесённых реставраторами слоёв. Разобраться в этом как раз помогают новые методы анализа. Важным и значимым нашим открытием я могу назвать атрибуцию картины «Приезд цесаревича Николая Александровича в Симбирск». Нам удалось установить, что её написал Алексей Боголюбов, один из значимых русских мастеров XIX века. Это было непростое расследование, оно заняло два года. Изначально полотно хотя и было никак не подписано, а сюжет с трудом читался под слоем старого, потемневшего лака. Установить, что на картине изображён Симбирск, помог рисунок Боголюбова, сделанный им в 1863 году, до крупного пожара в этом городе. Рисунок совпал с рисунком картины, так удалось понять, что автором полотна был именно Боголюбов. Поскольку после пожара облик города сильно изменился, картина имеет ещё и важное историческое значение.

— Вы упомянули, что «Буря» Айвазовского вернулась в Россию из-за рубежа. Как часто такое происходит?

— Да, есть такая тенденция, сейчас всё больше картин возвращаются в Россию, хотя раньше в основном произведения искусства из страны вывозились. Радует, что сегодня многие шедевры возвращаются на родину. И зачастую это очень значимые произведения искусства, которые достойны того, чтобы украсить собой крупные музеи.

Презентация картины Алексея Боголюбова «Приезд цесаревича Николая Александровича в Симбирск» в Центре художественной экспертизы имени Репина.АГН «Москва» Авилов Александр

 — Если по итогам осмотра и анализа всё равно остаются сомнения, как поступают специалисты?

— Обычно в сложных случаях мы проводим атрибуционные советы. Каждый из наших экспертов может высказать свои сомнения или аргументы в пользу той или иной атрибуции картины. У нас была совершенно уникальная история. Нам привезли огромное полотно, приписываемое Брюллову. Картина «Портрет детей графа Льва Петровича Витгенштейна с няней-итальянкой» 1832 года происходила из достаточно известной коллекции, но было неясно: является ли она авторской копией картины Брюллова из другой частной коллекции?

К счастью, оригинал тоже вернулся в Россию несколько лет назад. Мы сопоставили оба произведения на предмет стилистики, материалов и т. д. В итоге удалось доказать, что картина, которая много лет вызывала сомнения, написана не Брюлловым, а профессионально скопирована.

— Известно, что ранее очень активно подделывались работы Модильяни, а также русских авангардистов. Сменилась ли эта «мода» в связи с ростом цен на художников второй половины XX века, а также современных авторов? 

— Что касается Модильяни, думаю, эта тенденция сейчас немного угасла после того, как в 2013 году директора Института Модильяни в Риме Кристиана Паризо арестовали за то, что он включал в каталоги сомнительные работы. Такие случаи сильно влияют на фальсификаторов, они уходят в тень. Русский авангард тоже уже почти не подделывают. Круг покупателей этих произведений довольно ограничен, а кроме того, даже начинающие коллекционеры наслышаны о том, что авангард часто подделывали и проявляют осторожность. Особенно громкий скандал разразился в 2017 году, когда выяснилось, что крупный коллекционер авангарда Игорь Топоровский поставлял в европейские музеи откровенные подделки.

Если говорить о русских художниках, то сегодня чаще всего подделывают работы начала XX века, но не авангард. Например, русский импрессионизм: работы Константна Коровина, Роберта Фалька, Александра Куприна и т. д.

Картина Александра Куприна «Букет осенних листьев на голубом фоне. Село Крылатское» (1923 г.) на выставке «Шедевры русского и западного искусства на осенних аукционах Sotheby’s».АГН «Москва» Авилов Александр

— Чаще всего для подделок фальсификаторы сочиняют легенду о происхождении, провенанс. Согласно которой, картина была неожиданно обретена, например найдена где-то на чердаке и т. п. Бывает ли, что на чердаке действительно находится подлинная работа?

— Знаете, чудеса случаются. Например, коллекционер мог быть очень закрытым человеком и не рассказывать семье о картине, её истории или авторстве. Со временем это забывается, а потом, когда работа попадает на экспертизу, она снова обретает имя и авторство. Такое бывает, но редко. Например, лет 15–20 назад одна из авторских копий «Чёрного квадрата» Малевича действительно нашлась в семье родственников художника. Впоследствии работа оказалась в собрании Эрмитажа, где и находится сейчас. Но, как говорят эксперты по Малевичу, сегодня уже его картину на чердаке не найдёшь, образно говоря.

— Возможна ли обратная ситуация, когда подлинные работы признаются подделкам для вывоза их, к примеру, за границу по сниженным таможенным пошлинам?

— Знаете, что-то подобное было, но давно и не с очень значительными произведениями. Например, бывало, что один эксперт считал работу подделкой, а другой — оригиналом. Основываясь на положительном мнении, картины выставляли на аукцион, скрывая мнение отрицательное, а при вывозе действовали наоборот.

Сегодня это уже не очень актуально, потому что картины в основном ввозят в Россию, а не вывозят. Не говоря о том, что Министерство культуры настолько бдительно относится к вопросу вывоза культурных ценностей из страны, что бывает сложно оформить документы даже на вывоз задокументированной подделки. Вероятно, как раз из-за опасений, чтобы под видом копий границу не пересекали подлинные работы.

Выставка «Александр Иванов. Библейские эскизы. Евангельские мотивы» в Третьяковской галерееАГН «Москва» Александр Авилов

— Недавно СМИ писали, что предположительно, вся коллекция картин, собранная Аллой Пугачёвой, оказалась подделками. Это якобы выяснилось, когда владелица попыталась вывезти работы из России. Насколько такая история правдоподобна, бывает ли, что целая коллекция состоит из практически одних подделок?

 — О её коллекции у меня нет сведений, но в целом подобные случаи действительно бывали. Нередко такое происходило, когда коллекционер полагался на мнение только одного консультанта. Который на деле оказывался аферистом и привозил клиенту подделки. Часто обман вскрывался только после смерти коллекционера, когда наследники начинали распродавать картины. Порой выяснялось, что в коллекции, за которую были отданы очень большие деньги, нет ни одной подлинной работы. Сейчас, конечно, такое уже редкость — и коллекционеры стали более грамотными, и уровень экспертизы вырос благодаря новым технологиям.

— То есть можно предположить, что даже в музеях могут быть подделки?

— Такое бывает, но крайне редко. А некоторые скандалы, которые становятся достоянием общественности, часто связаны с ошибочной оценкой.

Например, эксперт усомнился в подлинности картины, это попало в СМИ. А потом выясняется, что работа была подлинной. Для музеев очень важна репутация, поэтому я понимаю, почему некоторые музеи неохотно идут на перепроверку своих собраний. Кстати, коллекционеры тоже обычно избегают огласки, если узнают, что купили подделку. Стараются тихо вернуть картину продавцу, на что последний охотно идёт, чтобы избежать уголовной ответственности.

Художник копирует картину «Летучая мышь» в Государственной Третьяковской галерее Harvey Meston/Archive Photos/Getty Images

— Что известно о том, как устроен преступный мир фальсификаторов произведений искусства? Это, наверное, достаточно крупные группировки, раз они могут позволить себе покупать сложное оборудование для анализа красок и т. д.?

— Нет, наоборот, фальсификаторы стараются не создавать большие группы, потому что их проще разоблачить. Обычно в связке действует арт-дилер, который знает, где можно продать подделку, и реставратор.

— Существуют ли примерные оценки объёмов чёрного рынка подделок в России и мире?

— Мне сложно назвать точные цифры, но, вероятно, это значительные суммы. Однако хочу подчеркнуть, что рынок подделок очень сильно, буквально в разы сократился за последние 20 лет.