НОВОСТИ СЕГОДНЯ
Его имя стало нарицательным для целой эпохи советского кинематографа, хотя он редко играл главные роли. Михаил Светин, обладатель уникальной харизмы, навсегда врезался в память зрителей. Однако за кадром этот актер был известен не только талантом, но и крайне своенравным характером, который регулярно становился причиной конфликтов с именитыми режиссерами.
Жизнь Михаила Светина, кажется, была соткана из парадоксов. На экране он часто представал в образах добродушных простаков, вызывая у публики улыбку и сочувствие. Но в реальной жизни этот невысокий человек был способен вспылить из-за любой мелочи, ссорясь даже с незнакомцами. Если бы его судьбу экранизировали, получилась бы настоящая трагикомедия, полная абсурдных ситуаций и драматических поворотов.
Неудобный старт: от гобоя до Райкина
Настоящая фамилия будущего артиста, появившегося на свет в 1930 году, была Гольцман. С детства Михаил мечтал о театральной сцене, но путь к ней оказался тернистым. В юности он поступил в Киевское музыкальное училище, выбрав класс гобоя. Этот выбор был вынужденным, как позже вспоминал сам артист: «Гобой был единственным, куда взяли без связей».
Попытки прорваться в престижные столичные театральные вузы — ГИТИС и Щукинское училище — обернулись чередой неудач. Приемные комиссии, не видя в юноше ростом всего 152 сантиметра должного актерского потенциала, раз за разом отказывали ему. А его острые, порой резкие, суждения лишь усугубляли положение. Один из педагогов, вспоминая те времена, емко подметил: «Выглядел как школьник, а вел себя как примадонна».
Не желая мириться с отказами, молодой Михаил избрал совершенно иную тактику. Он решил пробиться к самому Аркадию Райкину. Неделю Светин осаждал гостиницу «Москва», где остановился мэтр. И лишь на восьмой день ему удалось прорваться к кумиру. Загнав Райкина в угол на лестнице, настойчивый юноша начал декламировать сатирический рассказ Чехова «Оратор».
Покоренный такой наглостью и несомненным талантом, Аркадий Исаакович взял Светина под свое крыло. Он оплатил ему номер в гостинице и даже добился для него зарплаты. Однако взрывной и скандальный характер Михаила вскоре дал о себе знать. Он перебивал коллег на репетициях, а однажды даже спровоцировал драку из-за неосторожной шутки о своем росте. Когда супруга Райкина застала его пьяным прямо в театре, терпение мэтра иссякло. «Талант есть, а ума — нет», — бросил он, выгоняя ученика «на все четыре стороны».
Провинциальные скитания и вера жены
После бесславного ухода от Райкина для Михаила наступили тяжелые времена, полные скитаний по провинциальным театрам. Судьба забросила его в Камышин, небольшой город Волгоградской области, где его гротескный стиль игры оказался совершенно непонятен местной публике. Этот городок стал для актера не просто временным пристанищем, а настоящей творческой тюрьмой.
Чтобы хоть как-то сводить концы с концами, Светин вынужден был устроиться преподавателем игры на мандолине, хотя, по его собственному признанию, не имел о ней ни малейшего представления. «Сказал, что инструмент сломан, и играл на гобое», — вспоминал актер, с юмором описывая свои ухищрения.
Однако именно в этот мрачный период в его жизни появился свет — встреча с актрисой Брониславой Проскуриной. Вскоре она стала его верной спутницей и супругой. Пока Михаил отчаянно пытался пробиться в кино, его жена, не покладая рук, шила и продавала костюмы, став на некоторое время главной финансовой опорой семьи. «Она верила, что я стану звездой. А я считал это глупостью», — признавался артист, поражаясь ее непоколебимой вере.
Битвы с титанами режиссуры
Сотрудничество Михаила Светина с великими режиссерами часто напоминало настоящее поле боя, о чем свидетельствовали многочисленные очевидцы и знакомые актера. Его талант был бесспорен, но нрав — невыносим.
Например, с Леонидом Гайдаем работа над комедией «Не может быть!» началась весьма многообещающе. Однако Светин позволял себе критиковать сценарий и беззастенчиво перекраивать реплики. Их последний разговор состоялся в 1989 году, когда Гайдай предложил актеру роль в своей новой картине «На Дерибасовской хорошая погода…». Светин же возмутился шаблонностью персонажа и заявил, что ему нужно время, чтобы «обдумать такое предложение». Естественно, Леонид Иович, о сотрудничестве с которым мечтал каждый актер СССР, был возмущен такой вседозволенностью и гордыней. Больше они никогда не общались.
Не менее драматично сложились отношения и с Георгием Данелией. Пригласив Светина на колоритную роль водителя ЖЭКа Воронкова в фильм «Афоня», режиссер столкнулся с его капризами. Артист солгал о неких «важных съемках в Ленинграде» и покинул съемочную площадку, получив «отгул». Данелия, вынужденный уложиться в сроки, был вынужден вырезать половину отснятого материала с участием Светина и отдать реплики на озвучку другому актеру. Гнев Георгия Николаевича был столь же силен, как и у Гайдая. Больше совместных проектов у них не было.
Михаил пытался пробиться и к Эльдару Рязанову. На пробах для «Служебного романа» Светин, вместо того чтобы изображать робкого мужа Верочки, начал хаотично импровизировать, что совершенно не соответствовало видению Рязанова. «Это не мой стиль», — отрезал режиссер. Позже, на съемках «Гаража», актеру прямо указали: «слишком гайдаевский, слишком крикливый». А на площадке «Безымянной звезды» Светин наотрез отказался играть начальника вокзала так, как того хотел режиссер Михаил Козаков, превращая каждый дубль в настоящий конфликт. «Он выводил меня из себя так, что хотелось кричать», — признавался Козаков.
«Комплекс Наполеона» и единственная Светлана
Коллеги по цеху пытались объяснить взрывной характер Михаила Светина так называемым «комплексом Наполеона», связывая его с невысоким ростом артиста. Дома он мог закатить скандал из-за пересоленного супа, вымещая на терпеливой жене свои страхи оказаться ненужным и нереализованным.
Единственным по-настоящему светлым пятном в его жизни была дочь Светлана. Именно в ее честь Михаил взял свой знаменитый псевдоним Светин, называя это решение «единственным верным в жизни». Когда Светлана переехала жить в Соединенные Штаты, отец, несмотря на ее просьбы, продолжал регулярно посылать ей половину своих гонораров, демонстрируя безграничную отцовскую любовь.
Михаил Светин долгие годы верой и правдой служил Санкт-Петербургскому академическому театру комедии имени Н. П. Акимова. Он ушел из жизни 30 августа 2015 года в одной из петербургских больниц, так и не успев в последний раз выйти на сцену в спектакле «Дон Педро». Он оставил после себя не только целую галерею любимых народом образов, но и шлейф многочисленных скандалов. Возможно, именно этот сложный, противоречивый нрав и сделал его тем гением, которого невозможно забыть. Ведь истинные таланты редко бывают удобными.
Что вы думаете о судьбе Михаила Светина — справедливо ли сложилась его жизнь?
Поделитесь мнением в комментариях.
Похожие новости: