НОВОСТИ СЕГОДНЯ
Вам когда-нибудь говорили: "Ну не принимай так близко к сердцу" или "Перестань истерить"? Если да, то вы сталкивались с одной из самых тихих, но болезненных форм обесценивания — стигматизацией эмоций. В нашей культуре это явление не просто живет, оно передается почти как фамильное наследство. И иногда кажется, что для нас выражать чувства — все равно что выйти на улицу в пижаме: вроде можно (и сейчас даже модно), но как-то стыдно. О том, почему в России не слишком любят эмоциональных людей, "Газете.Ru" рассказал Станислав Самбурский, клинический психолог "Клиники доктора Аникиной".
"Корни здесь уходят в давнюю память семьи. Психологи называют это "исторической травмой" — когда опыт войны, голода, репрессий передается не только в рассказах, но и в способах жить. Наши бабушки и прадеды учились выживать, отключая чувства, как ненужный в бою прибор. Когда вокруг гремит опасность, не до того, чтобы плакать или тревожиться — надо действовать. А иногда — и стрелять первым, чтобы остаться живым. Чем холоднее внутри, тем выше шанс дожить до утра. Наши бабушки и дедушки, а часто и родители, передали нам эти установки: если больно — терпи; если страшно — молчи; привязанность — слабость; доверие — опасно", — объяснил он.
И даже если вас потрясения и голод обошли стороной, в голове часто живет эта же программа. Потому что установки — как старый софт: работает десятилетиями, но, как и старые программы, виснет и подводит в самый неподходящий момент
"К этому добавился и "импортный" компонент — старый западный культ рациональности. В индустриальную эпоху эмоции считались помехой делу, а идеальный сотрудник должен был быть машиной: выполнять функцию, не отвлекаясь на "личное". Запад уже давно пересмотрел этот подход: психотерапия, восточные практики, ценность доверия и горизонтальных связей. А у нас рационализм сросся с традиционным "стисни зубы" и превратился в двойной зажим. Итог: выражать эмоции — непрофессионально, а еще и "по-женски" (в плохом смысле). Как будто ум и чувства — несовместимы, а человек должен руководствоваться либо бухгалтерией и делами, либо сердцем, но не тем и другим сразу", — добавил психолог.
Самбурский также привел пример из практики.
"Одна моя клиентка рассказывает: "Мы сидели на планерке, и я рассказала о конфликте с клиентом, который задерживает оплату, бесконечно затягивает документооборот. У меня дрогнул голос — усталость давила в виски, а стресс стягивал горло, будто воротник на размер меньше. Руководитель перебил: "Ты что, плакать будешь из-за этого? У нас тут серьезный бизнес, а не детский сад". Я сжала зубы, закончила отчет, а потом полдня не могла сосредоточиться — в голове крутилась только его фраза", — рассказал он.
По данным ВЦИОМ (2025), 27% российских мужчин не плакали более десяти лет, еще 19% — плакали лишь раз за десятилетие. Женщины делают это чаще, но в рабочей среде и у них действует негласный запрет на слезы: страх, что сочтут слабой, сопровождает 58% сотрудниц.
"Когда человеку говорят "Ты слишком чувствительный", в психологии это называется "обесцениванием". По сути, сообщение звучит так: твои эмоции не важны; ты реагируешь неправильно; с тобой что-то не так. Со временем человек перестает доверять себе, замолкает, а потом и вовсе перестает распознавать, что он чувствует. Да и зачем? Все равно скажут, что "перебор", — предупредил психолог.
Мужчины тоже чувствуют — просто реже признаются.
"Мужчина-клиент на консультации вспоминал: "В командировке в США коллеги все время спрашивали, почему я такой серьезный. Я пытался объяснить: у нас не принято улыбаться просто так, особенно незнакомым. Они шутили, что я их боюсь, а я просто чувствовал себя неестественно, когда пробовал "улыбаться по-американски", — рассказал Самбурский.
Исследование ВШЭ это подтверждает: россияне куда чаще, чем американцы, прячут радость в общении с незнакомыми. В западной культуре эмоции и открытая реакция чаще вызывают доверие, а у нас бывает наоборот — чрезмерная, на взгляд окружающих, эмоциональность легко читается как слабость или неуместность. Даже улыбка, этот, казалось бы, универсальный "ключик" чтобы завязать разговор, в России иногда может закрыть дверь. Впрочем, мы не единственная страна, где "улыбка на все 32" может вызвать вопрос: что он от меня хочет?
"Но то, что мы сдержанны, не значит, что мы черствы. Есть и те, кто по природе воспринимает все особенно тонко. На языке науки это HSP — Highly Sensitive Person, "высокочувствительная личность". Это не диагноз, а особенность нервной системы. Такие люди глубже проживают каждое событие, острее реагируют на стимулы и — что важно — способны ярче чувствовать не только боль, но и радость. Да, им сложнее в шуме и в толпе, они тяжелее переносят критику. Но именно они замечают малейшие перемены в настроении друга, видят нюансы, которые другие упустят, и способны тонко настроить атмосферу в команде или семье", — сказала Самбурский.
Оборачивается все это тем, что мы хуже понимаем себя и других; мы позже обращаемся за помощью при депрессии и тревоге (а иногда — никогда); мы теряем навык эмоциональной близости. А в быту стигматизация эмоций приводит к тому, что партнеры в паре все меньше делятся важным, родители и дети отдаляются, а на работе рождаются конфликты из-за "неправильного тона" или "обиды на ерунду".
"Переломить сценарий можно, но придется разучиться тому, что учили десятилетиями: называть свои чувства: "Я злюсь", "Мне грустно"; принимать чужие эмоции как факт, а не как ошибку; развивать эмоциональный интеллект — тот самый, который у нас так и не прижился. И да, перестать говорить "Ты слишком чувствительный". Чувствительность — это не баг, а функция. И если мы ее потеряем, то можем остаться не "сильными и независимыми", а просто пустыми", — резюмировал он.
Похожие новости: