«Крим це Україна»? Киев готовит закон, по которому попавшие в его плен уроженцы полуострова никогда не вернутся в Россию

Твари, просто бесчеловечные твари. Никаких иных сравнений не приходит на ум, когда читаешь это сообщение из Киева. А именно: как заявил на днях помощник руководителя Главного управления разведки Украины, секретарь координационного комитета по обмену пленными от этой страны бригадный генерал Дмитрий Усов, в Верховной Раде готовятся принять законопроект, который не позволит впредь в ходе взаимных договоренностей передавать России угодивших в плен крымчан и севастопольцев, участвовавших в СВО. Как, почему затевается такая сегрегация? Чем, с точки зрения бригадного генерала Усова, при составлении списков на обмен в недрах ГУР будет отличаться угодивший на фронте в украинскую неволю уроженец, скажем, Симферополя, Керчи, Феодосии или Севастополя от оказавшегося на соседних с ним нарах после ожесточенного боя с ВСУ туляка, рязанца или москвича? Вы не поверите, но для пана Усова и его единомышленников в Верховной Раде разница, оказывается огромна и принципиальна. «Мы должны принимать правильное решение, когда поступает запрос от российской стороны на их (крымчан и севастопольцев — «СП») обмен, потому что происходит обмен украинцев на украинцев. Мы должны делать все, чтобы они никогда не возвращались в РФ, а оставались в Украине», — пояснил свою точку зрения генерал Усов. По сути — главный, между прочим, по обменам военнопленными со стороны противника. Так вот, оказывается, в чем дело-то: для настоящих свидомых украинцев до сих пор «Крим це Україна!». Что бы ни происходило в действительности в судьбах угодивших в лапы ГРУ и СБУ наших людей, что бы ни думали про обезумевшую «страну 404» сами жители полуострова, как бы люто ни ненавидели «нэзалежную» (а иначе с чего ж тысячами взялись за оружие и пошли воевать?) — они пожизненно и принудительно «громадяне». Какой паспорт ни носили бы в своем кармане, под чьим бы флагом ни шли на бандеровские пулеметы — «громадяне» до гробовой доски. И хоть тресни. В этом до сих пор убеждает себя и остальной мир официальный Киев. Что же получится, если на Украине и в самой деле с подачи руководства украинской военной разведки примут такой законопроект? Выйдет, что безо всякого суда те, о ком в том документе пойдет речь, окажутся фактически в пожизненном заключении. Потому что понятно же, что никто взятого в плен российского военнослужащего из-за решетки просто так власти этой страны не никогда отпустят даже на территорию, пока еще контролируемую Украиной. В Россию, стало быть, тоже не вернут. Ну, не твари ли такое зверство задумали? Думаю, у меня есть право рассуждать на эту тему потому, что сам четверть века прожил сначала в Алуште, а потом и в Севастополе. Там могилы моих родителей и матери жены. Там живут однокашники-отставники по Черноморскому высшему военно-морскому училищу имени адмирала Нахимова и по последующей офицерской службе на Черноморском флоте. Исходя из этого, смею утверждать, что детально знаю сегодня (и всегда знал!) чем на самом деле живет и чем дышит Крым. Ментально никогда он не был украинским. Ни единого дня! За малым исключением из предателей, приспособленцев и политических назначенцев с Западной Украины, которыми Киев изо всех сил, пока мог, старался наводнить полуостров. До самого 2014 года, когда истосковавшаяся под чужеземной пятой Таврида сумела наконец вернуться в родную гавань, на ее улицах и площадях, как ни старались «свидомиты», украинскую речь можно было услышать не чаще, чем, предположим, португальскую или испанскую. Хотя, надо признать, калечили они севастопольских детей своею «мовой» торопливо и очень упорно. Объявив русский язык, на котором только и общался в быту весь город, иностранным по всей Украине. Преподаванию русского в школах города-героя уделяли ровно сколько же учебных часов, как, к примеру, английскому, французскому или немецкому. О том, к чему это вело, в свое время мне, тогда военному обозревателю московской газеты «Труд», рассказывала отважная женщина, глава созданной в 1993 году Российской общины Севастополя Раиса Тетерятникова. «Вы понимаете, к чему ведет ползучая украинизация Крыма? Наши дети на уроках вынуждены по мере сил переходить на «мову». Безбожно коверкая слова, перевирая их, но вынуждены. Однако как только уроки заканчиваются, они мчатся по домам. И обо всем родителям рассказывают только на русском. Потому что и сами родители украинским не владеют. А овладевать в большинстве не хотят из чувства просто человеческого протеста», — горестно рассказывала Тетерятникова. «В итоге юные севастопольцы и крымчане, получившие школьные аттестаты, толком не знают ни того языка, ни другого. Что для некоторых из них губительно сказывается на экзаменах в местные вузы и в поисках работы на территории Украины», — продолжала она. А вот как в эфире местного телевидения тот же процесс описывал Алексей Чалый — лидер севастопольского сопротивления, 23 февраля 2014 года, в День защитника Отечества, на площади Нахимова выбранный горожанами главой города-героя: «Наших русских детей учат на уроках истории как нужно ненавидеть свой собственный народ. Нашими героями делают людей, которые предавали интересы своей нации. Мы рассчитываемся денежными купюрами, на которых изображены пан Мазепа или пан Грушевский. Единственным достоянием которых была их антироссийскость». И после всего этого вы, бригадный генерал Усов, смеете утверждать, что из всех до единого морально изнасилованных вашей безжалостной властью крымских пацанов и девчонок Киеву удалось-таки вырастить для себя «щирых громадян»? Да ничуть не бывало! И, тем не менее, если Киев все же примет закон, о котором речь, многих ли наших военных, угодивших в украинский плен он коснется? Судя по статистике, по крайней мере, — как минимум, нескольких сотен. Потому что по чудовищной логике генерала Усова, «каждый шестой (16%) российский военнопленный в Украине является украинским гражданином. Шесть процентов пленных — это крымчане». Остальные 10% бедолаг, надо полагать, до службы проживали где-то на территориях Донецкой, Луганской, Херсонской и Запорожской областей. Но до начала «Русской весны» тоже имели несчастье вынужденно носить в карманах ненавистные синие паспорта с «трезубами». Потому что без таких никому не выдавали ни пенсии, ни пособия, ни зарплаты. А вот как те же показатели выглядят в абсолютных цифрах? Сложно ответить из-за обрывочности открытых сведений по такой деликатной статистике. Но определенное представление о потенциальных масштабах проблемы дает, на мой взгляд, статистика, которую привела украинская сторона на завершившемся на днях в Киеве многонациональном сборище под названием «Третья международная конференция Crimea Global. Understanding Ukraine through the South». Согласно этой информации, добытой, видимо, силами шпионов все того же ГУР, в зоне специальной военной операции сейчас воюют за Россию 35 271 жителей Крыма. 5 368 из них — жители Севастополя. Фронтовая действительность такова, что кто-то из этих солдат и офицеров неизбежно бывает и попадает в украинский плен. Хотя точно знает, что живым врагу лучше не сдаваться. Не случайно же Управление верховного комиссара ООН по правам человека в октябре прошлого года признано, что российские военнослужащие нередко подвергаются пыткам и жестокому обращению со стороны ВСУ. Правда, вещает эта организация из Нью-Йорка, чаще — «на начальном этапе плена». А в официальных местах заключения под надзором международных наблюдателей содержание, дескать, становится чуть получше. Как бы там ни было, но ясно, что в украинском плену обращение с нашими военными — точно не сахар. Особенно — с жителями Крыма и Донбасса, которые в глазах «свидомитов» почти сплошь закоренелые «зрадники». И основные виновники многих нынешних злоключений их несчастной страны. А теперь вообразите, что будет с людьми, с оружием в руках дравшимися за Россию, если их содержание за решеткой Киев сделает фактически пожизненным? В соответствии с новым своим людоедским законом отказавшись включать таких в «обменные списки»? Для Москвы это точно станет новой гуманитарной и политической проблемой. Решать которую станет ой как непросто. Сводки СВО, новости и все самое важное о спецоперации на Украине, — в теме «Свободной Прессы».