Белый дом ошарашен: Юг опять объявил войну Вашингтону

Почти вся торговля России с Китаем и Индией осуществляется сегодня в местных валютах. Это подает пример другим, как отказаться от доллара.

ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>>

4 ноября российский министр финансов Антон Силуанов заявил, что почти вся торговля России с Китаем (99,1%, если говорить точно) осуществляется за рамками западной финансовой системы и ведется только в рублях и юанях.

Это была не просто очередная цифра, это был тихий, но довольно четкий сигнал о том, что эпоха всемирного господства американского доллара подходит к концу. Впервые со времен Второй мировой войны ось мировой торговли сместилась и больше не проходит только через Вашингтон и Уолл-стрит.

Всего несколько лет назад почти каждая сделка между Москвой и Пекином осуществлялась через западные банки, проводилась в долларах или евро и контролировалась при помощи западных систем, таких как SWIFT. Теперь этот мир канул в Лету.

Вооруженный конфликт на Украине и последовавшая за ним лавина западных санкций против Москвы сделали то, чего не смогли сделать десятилетия экономической теории — они вынудили Россию переориентировать свои экономические связи.

Заблокированная от западных кредитных линий, изгнанная с рынков резервной валюты и лишенная доступа к долларовым расчетам, Москва развернулась на восток. Результатом стало то, что мы сейчас наблюдаем: отказ от западных валют в российско-китайской торговле на 99%.

Санкционный бумеранг

Западные санкции, имевшие целью изолировать Россию, только ускорили процесс ее интеграции с Азией. Это предельно ясно говорит о том, что давление и принуждение очень часто стимулируют инновации.

Глобальный Юг получил четкий сигнал о том, что когда США и Запад в целом превращают свои валюты в оружие, замораживая российские активы, ограничивая доступ к банкам и угрожая обрушением всей экономики, ваши деньги будут в безопасности лишь до тех пор, пока Вашингтон не решит иначе.

Для большей части мира это осознание стало поворотным моментом. "Мировое большинство", как его любят называть российские и китайские дипломаты, начало рассматривать дедолларизацию не как акт неповиновения, а как форму самообороны.

"Экономический суверенитет" стал новым лозунгом нашего времени, концепцией, которой когда-то пользовались только политические теоретики, но сегодня имеющей реальное значение для стран, уставших жить в тени и под гнетом финансовой мощи США, как считают многие.

Санкции в отношении России были искрой, но топливо для этой искры накапливалось десятилетиями. Чрезмерное использование доллара в качестве геополитического оружия — от Ирана до Венесуэлы, от Кубы до Афганистана — подорвало веру в его нейтралитет и надежность.

Каждый новый пакет санкций свидетельствовал о том, что доллар больше не является просто валютой, а превратился в инструмент контроля.

Новая финансовая ось

И тут на сцену вышел российский рубль и китайский юань. То, что начиналось как отчаянная попытка приспособиться и пережить санкции, превратилось в основу новой финансовой экосистемы.

Торговля между Москвой и Пекином больше не зависит от долларовых посредников. Средства перемещаются напрямую через местные банки. Трансграничные платежные системы, такие как китайская CIPS (Трансграничная межбанковская платежная система), теперь связывают почти 5 000 банков в 185 странах, полностью обходя SWIFT.

Заместитель премьер-министра Александр Новак недавно подтвердил, что 90-95% торговли России с Китаем и Индией теперь ведется в местных валютах. Эта трансформация не была запланирована чиновниками — она развивалась органично, движимая необходимостью и рыночной логикой.

И речь здесь не только о России. Налицо усиливающееся стремление локализовать торговые расчеты в рамках всего объединения БРИКС. Новый банк развития БРИКС предлагает займы в местных валютах, чтобы заемщики не страдали от волатильности доллара.

Страны АСЕАН также хотят укрепить региональные связи и уменьшить зависимость от доллара.

Не бунт, а философия

Было бы ошибкой считать дедолларизацию антиамериканским крестовым походом.

Как отмечают многие аналитики, цель заключается не в том, чтобы "уничтожить" доллар, а в том, чтобы демократизировать глобальные финансы, сделав так, чтобы ни одна страна не могла в одностороннем порядке диктовать условия другим.

Впервые за многие годы народы мира открыто задаются вопросом о том, должна ли единая валюта оказывать такое колоссальное влияние на международные рынки.

Самый шокирующий прогноз для доллара начал сбываться. Вот по кому слабость американской валюты ударит больнее всего

По своей сути, это философский сдвиг, сдвиг мировоззрения. Почти 100 лет доллар представлял собой стабильность, предсказуемость и внушал доверие.

По состоянию на 2024 год на его долю по-прежнему приходится около 57,7% от общего объема мировых валютных резервов. Это огромная цифра, однако доля доллара устойчиво снижается — ведь в 2000 году она составляла 71%. Ослабление было медленным, но устойчивым.

А поскольку Россия и Китай демонстрируют заслуживающие доверия альтернативы, это ослабление может в ближайшее время ускориться.

Стратегическое терпение Китая

Для Пекина это победа терпения и точности. Он долгое время стремился к интернационализации юаня, но западный скептицизм и контроль за движением капитала в Китае держали этот процесс на привязи.

Сейчас же изоляция России придала юаню внезапную и вполне практическую роль. Благодаря заключению энергетических сделок в юанях Пекин получает скидки на российскую нефть и газ, одновременно повышая авторитет собственной валюты.

Тем не менее, такая перестройка небезопасна. Растущая зависимость России от китайских рынков и технологий дает Пекину несоразмерные рычаги влияния, что со временем может оказаться нежелательным для Москвы. Но пока необходимость перевешивает осторожность.

В то же время, экономическая дипломатия Китая выходит далеко за рамки России. Все больше стран просят осуществлять расчеты в юанях. Государства Африки, Латинской Америки и Ближнего Востока открывают клиринговые центры для расчетов в юанях и налаживания прямой торговли. Раньше для крупной экономики было немыслимо рассматривать другие валюты для расчетов за нефть, но сегодня это кажется почти неизбежным.

Программа БРИКС

БРИКС, к которому когда-то относились пренебрежительно, считая не более чем неустойчивой аббревиатурой, превращается в параллельный экономический порядок. Его будущая платежная система нацелена на облегчение трансграничных операций без обращения к возглавляемой Западом сети SWIFT.

Кредитные операции Нового банка развития в местных валютах — это тихая революция, позволяющая развивающимся странам брать средства в долг, не лишаясь при этом денежной автономии.

Тем не менее, этот эксперимент не лишен недостатков. Страны БРИКС сильно различаются по проводимой ими политике и используемым экономическим моделям. Индия и Бразилия, поддерживающие связи с Западом, действуют осторожно, в то время как Китай и Россия настаивают на большей независимости. Тем не менее, даже осторожные шаги означают прогресс. Как показывает история, финансовые революции редко происходят внезапно — они накапливают потенциал постепенно.

Вашингтон принял это к сведению. Американские руководители, не в последнюю очередь Дональд Трамп, предупреждают, что действия в обход доллара чреваты новыми американскими пошлинами и санкциями. Но сама эта угроза подчеркивает масштабы проблемы. Каждая карательная мера против систем, являющихся альтернативой долларовым платежам, только усиливает доводы в пользу существования этих систем.

Валютная мощь следует за экономической мощью. В начале ХХ века британский фунт уступил свои позиции американскому доллару, потому что заводы в Детройте и Питтсбурге производили больше, чем предприятия в Бирмингеме и Манчестере. Сегодня, когда производство и добыча ресурсов перемещаются на восток, глобальная финансовая система медленно, но верно следует за ними.

Зарождение многополярной финансовой системы

Безусловно, альянс рубля и юаня не является заговором против доллара. Это признание того, что мир перерос систему с единым центром. Впервые с 1945 года глобальные торговые потоки стали по-настоящему многополярными.

Доллар не исчезнет в одночасье; так не бывает ни с одной валютой. Но его неоспоримое превосходство заканчивается. Впереди нас ждет более фрагментированный, но одновременно более сбалансированный мир, в котором Москва будет торговать на рубли, Пекин на юани, Эр-Рияд на риалы, а Нью-Дели на рупии.

Продолжающийся уход от долларового господства неизбежно будет беспорядочным, а порой неэффективным. Но это несомненно будет более многообразный процесс.

Эпоха доллара, выкованная на пепелище Второй мировой войны, дала миру семь десятилетий стабильности — и подчинения. Следующая эра, рожденная в горниле санкций и сопротивления им, обещает нечто иное: суверенитет через диверсификацию.

Доллар не умер, но он уже не один в мире финансов.