"Запад мертв": европейские элиты с синдромом Трамп-психоза разрушают мир

24 февраля США поддержали Россию, проголосовав против резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, осуждающей начало спецоперации на Украине. Это был важный момент. Вашингтон фактически порвал со своими давними трансатлантическими партнерами и партнерами по НАТО, чтобы выступить на стороне Москвы.

Голосование в ООН состоялось вскоре после публичных нападок Дональда Трампа на Владимира Зеленского. Американский лидер назвал его "диктатором" и потребовал от украинцев уступить территорию России. Неделю спустя администрация Трампа предприняла ставшую печально известной атаку на Зеленского перед мировыми СМИ. Антиукраинский разворот Вашингтона говорит о том, что принцип национального самоопределения, который так долго был основой послевоенного порядка, возглавляемого США, теперь не имеет большого значения для Белого дома.

В разгар этих значительных дипломатических событий Трамп снова угрожал ввести 25-процентные пошлины на товары ЕС. Он заклеймил Брюссель, заявив (не дословно), что "Европейский союз был создан для того, чтобы облапошить Соединенные Штаты". Несколько дней спустя он ввел пошлины против двух ближайших торговых партнеров Америки — Канады и Мексики (Трамп приостановил введение пошлин до 2 апреля — прим. ИноСМИ) и повысил их для Китая еще на 10 процентов.

"Есть десятилетия, когда ничего не происходит, и недели, за которые происходят десятилетия", — говорил Владимир Ленин. Но скорость разрушения мирового порядка всего за несколько недель даже по меркам лидера большевиков была бы весьма грандиозной.

По мнению многих наблюдателей за международной политикой, именно это и происходит на самом деле. Бронвен Мэддокс (Bronwen Maddox), директор аналитического центра Chatham House, заявила, что концепция Запада как альянса либеральных демократий, "вероятно", исчерпала себя. Майкл Кларк (Michael Clarke), бывший генеральный директор Королевского объединённого института оборонных исследований, был более категоричен. "Запад мертв", — заявил он. Марк Чэндлер (Marc Chandler), главный валютный стратег Bannockburn Global Forex, сказал, что политика Трампа приведет к "концу глобализации’.

Западных политиков понесло в ту же степь. Премьер-министр Великобритании Кир Стармер утверждает, что сейчас мир находится на "перекрестке истории". Будущий канцлер Германии Фридрих Мерц заявил, что Европа должна добиться ‘независимости’ от США.

Проблема всех этих некрологов по Западу и прощаний с мировым порядком и глобализацией заключается в предположении, что в последние недели произошел некий решающий переход, и мы на пороге нового мира.

Но все не так. По правде говоря, геополитические и экономические сдвиги и сломы, которые при Трампе оказались на первом плане в последние несколько недель, происходили в течение многих лет. И какой бы порядок ни возник сейчас, полного разрыва с прошлым не будет. Настоящее и будущее всегда включают в себя элементы преемственности. Прежние источники напряженности и разногласий не могут взять и бесследно исчезнуть. Они будут и в будущем.

Более того, появление упаднических взглядов и предсказаний "конца света" среди нашей элиты не столько отражает объективную реальность, сколько страхи, неуверенность и сомнения, распространяющиеся среди элит.

В книге социолога Фрэнка Фуреди (Frank Furedi) "Первая мировая война: конца все еще не видно" рассказывается, что экзистенциальный кризис преследует западные элиты уже более века. Разрушительные последствия Первой мировой войны породили кризис веры элиты в себя, который с тех пор то ослабевал, то усиливался вновь. Отсюда растут ноги у нескончаемого цикла геополитических некрологов, начиная с труда Освальда Шпенглера "Закат Европы" в 1917 году и заканчивая трудом Патрика Бьюкенена "Смерть Запада" в 2001 году.

Аналогичным образом за последние десятилетия многократно провозглашалась смерть глобализации. Еще в 2000 году специалист по международному бизнесу Алан Рагман (Alan Rugman) написал книгу "Конец глобализации". Совсем недавно по его стопам последовали Финбарр Ливси (Finbarr Livesey), написав книгу "От глобального к местному: становление вещей и конец глобализации" в 2017 году, геополитический стратег Питер Зейхан (Peter Zeihan) с книгой "Конец мира — это только начало: Экономика после краха глобализации", написанной в 2022 году, и Элизабет Броу (Elisabeth Braw) с книгой "Прощай, глобализация: возвращение разделенного мира", опубликованной в начале прошлого года.

Факт в том, что мнение об опасном моральном, геополитическом и экономическом положения Запада не вчера зародилось.

Если мы хотим точно выделить решающий момент в этой истории, то это падение Берлинской стены в ноябре 1989 года. Пока длилась холодная война, у западных политических лидеров оставалась одна важная опора, поддерживавшая их чувство легитимности. Они могли полагаться на предположение от противного, мол, по крайней мере, "их" капитализм был с моральной и экономической стороны лучше, чем его авторитарная и неэффективная советская ‘социалистическая’ альтернатива.

События 1989 года и распад Советского Союза убрали этот источник легитимности. Вместо того чтобы подтвердить превосходство западного капитализма (как его тогда величали — "конец истории"), эти события породили лишь более глубокое самокопание. Западные лидеры осознавали, что окончание холодной войны лишило их существование смысла, но большинству из них не хватило сил и мужества начать решать эту проблему.

Специалисты по внешней политике были одними из первых, кто указал на утрату стратегических ориентиров. Распад СССР привел к тому, что западным державам стало недоставать врага. Это затрудняло определение и достижение согласованных внешнеполитических целей. Биполярная структура холодной войны вынуждала западных союзников сотрудничать для противодействия Советскому Союзу. После распада СССР уже мало что могло скреплять воедино былой западный порядок. Западные лидеры оказались в подвешенном состоянии, и мир начал раскалываться как геополитически, так и экономически.

В последние годы страхи элиты щедро подпитал своего рода "популистский бунт". Общественная поддержка партий и движений, выступающих против истеблишмента, сыграла на скрытом осознании элитами отсутствия у них легитимности и политического смысла.

Переизбрание Трампа с еще более четким мандатом от избирателей, чем он получил в первый раз, действительно породило у западных элит чувство того, что их миру приходит конец. Теперь они, вне всякого сомнения, знают, что существенная часть населения не хочет продолжать жить так, как раньше. Людям надоел существующий статус-кво. Им надоело игнорирование или покровительство оторванного от реальности политического истеблишмента.

Ряд других событий нанесли серьезный удар по ослабевающей уверенности истеблишмента в себе. До финансового краха 2008 года некоторые западные лидеры обманывали себя, полагая, что "в Багдаде все спокойно". Однако крах подорвал их уверенность в своей способности управлять экономикой. За этим последовала рецессия и необычайно слабое восстановление. В Европе продолжалась нестабильность, вызванная долговым кризисом еврозоны.

После бурных 2010-х годов, в период с 2020 по 2022 год, потрепанным мировым элитам пришлось бороться с пандемией. Они ввели карантин, который привел к кризису глобальных цепочек поставок. С этого момента взаимозависимость между странами, которая была неотъемлемой частью глобализации, вдруг стали рассматривать как угроза всему — от лекарств до продуктов питания и комплектующих для промышленности. Западные элиты заговорили о важности национальной "устойчивости", что по сути являлось негласным отказом от глобализма, который они когда-то исповедовали.

А после пандемии Россия начала полномасштабные боевые действия на Украине, что усугубило уже существующий энергетический кризис.

Развенчание иллюзий элит о постоянном мире и процветании вкупе с появлением массы непокорных избирателей глубоко повлияло на сознание элит; их безмятежный внутренний мирок был полностью уничтожен. Вот так мы и возвращаемся к панихидам по "концу Запада" и "смерти глобализации’.

Однако кое-чему все же пришел конец. В геополитическом плане короткий период однополярности США, наступивший после окончания холодной войны, закончился. И, несмотря на пророчества об экономической исключительности США, он вряд ли вернется. Даже в экономическом плане доля США в мировом ВВП (по паритету покупательной способности) снизилась с первого места (22% в 1990 году) до второго места в 2016 году. Доля США в настоящее время составляет менее 15%, в то время как у Китая — 19%.

США с их огромной военной машиной и долларом, по-прежнему действующим в качестве мировой резервной валюты, остаются крупнейшим игроком в мире. Но теперь они являются лишь одним игроком из многих.

Список этих игроков не исчерпывается одним лишь Китаем, хотя тот является главным экономическим и технологическим соперником США. Имеются и европейские державы с длинной историей. ЕС может раскалываться и разобщаться по всем вопросам, от миграции и углеродной нейтральности до конфликта на Украине, но отдельные европейские страны по-прежнему претендуют на роль мировых игроков, особенно Великобритания, Франция и Германия. Япония, которая была промышленным центром в конце ХХ века, также продолжает оставаться страной, обладающей определенным весом. И к этому можно добавить реваншистскую Россию.

Затем следует черед игроков второй лиги — группы стран среднего уровня с различным уровнем геополитического влияния, особенно в пределах своих регионов. К числу наиболее активных и экономически развитых стран, интересы которых выходят за пределы их национальных границ, относятся Индия, Южная Корея, Тайвань, Бразилия, Мексика, Аргентина, ЮАР, Израиль, Турция, Иран и Саудовская Аравия. То еще хитросплетение интересов.

Недостатком разговоров о "биполярном" или даже "многополярном" мире является то, что они наделяют сегодняшний беспорядок избыточным постоянством и долговечностью. Современный мир наций — это изменчивый, подвижный и часто меняющийся набор международных объединений и группировок. Такое непостоянство было бы и без прихотей Белого дома.

Мы можем ожидать, что между странами будут заключаться множество разных в основном неформальных, а иногда и официальных соглашений по различным вопросам. Мы уже видели это на примере различных группировок, формирующихся вокруг борьбы за национальный суверенитет и выживание в Израиле и на Украине. Мы также видим это в неравномерном участии, разногласиях и размытых целях многих существующих многонациональных организаций, от G7 до БРИКС.

Отсутствие ключевых участников и отсутствие консенсуса на недавней финансовой встрече G20 в ЮАР в феврале показывает, насколько нестабильными могут быть существующие международные порядки.

Более того, мировая экономика уже разорвана. Global Trade Alert (GTA) — наиболее авторитетная независимая организация по мониторингу торговой политики. Она была запущен в июне 2009 года после опасений, что национальное правительство проведет протекционистскую политику с целью разорения соседей как результата финансового кризиса.

Исследование GTA показало, что среднее ежегодное число вмешательств, влияющих на торговлю, утроилось в период с 2009-2011 годов (252 в год) по 2017-2019 годы (724 в год). В течение последнего трехлетнего периода (2022-24 гг.) количество протекционистских мер снова резко подскочило, достигнув в среднем 2260 вмешательств в год. Это почти в 10 раз больше, чем во время мирового финансового кризиса. Эти разногласия между странами неизбежно будут нарастать по мере того, как западные правительства будут пытаться возродить свои атрофированные экономики.

Глобализация, безусловно, стала более сложной и фрагментированной. Различия в проводимых экономических политиках и трения между странами (не в последнюю очередь внутри старого западного блока) обострились. Тем не менее слухи о смерти глобализации, безусловно, преувеличены. В международной торговле или инвестициях не произошло коллапса, который мог бы послужить основанием для заявлений о "деглобализации". Как торговые потоки, так и объемы иностранных инвестиций продолжают расти, хотя и не так быстро, как в предыдущие периоды. Объем прямых иностранных инвестиций по отношению к мировому производству за последние три десятилетия, несмотря на все экономические потрясения, довольно стабильно рос: с 10 процентов в 1990 году до 32 процентов накануне финансового кризиса, с 40 процентов за год до пандемии и до 43 процентов в 2023 году.

Для установления и закрепления трансграничных связей потребовалось много времени. Потребуется время и для того, чтобы они изменились, будь то в результате экономического давления или политических пертурбаций.

Выстраивание глобальных, региональных и национальных цепочек поставок занимает отнюдь не несколько месяцев. Они сложны и создавались годами, а часто и десятилетиями. Даже когда оказывается политическое давление с целью ришоринга (возвращение в страну производства, которое материнская компания ранее перенесла за рубеж — прим. ИноСМИ) или ниаршоринга (перенос бизнес-процесса или производства в соседнюю страну — прим. ИноСМИ) производственных цепочек и поставок, как мы видели на примере сменявших друг друга администраций США, то это так просто не сделать. Как поясняют в американском Совете по международным отношениям (аналитический центр — прим. ИноСМИ): "Для достижения далеко идущих государственных амбиций, таких как развитие стратегических отраслей промышленности и изменение цепочек поставок, потребуются годы, даже если вмешательство будет чрезвычайно успешным".

Отдельные компании могли раскошелиться на восстановление части своих производственных линий в США, как это сделали Apple или Caterpillar. Но это не означает, что компании избавились от своих значительных инвестиций за рубежом или что они полностью независимы от зарубежных цепочек поставок. Это доказывает, что полная национальная самодостаточность в производстве и во всех необходимых компонентах — химера. Ни одна страна не является полностью самодостаточной с момента развития мировых рынков. Торговля, капиталы и финансовые потоки будут просто продолжать приспосабливаться к этому более изменчивому миру.

Существующие экономические тенденции к регионализации не исчезнут, возможно, они даже несколько наберут темпы. Элементы протекционистской политики, включая субсидии, регуляторные барьеры и пошлины, могут изменить характер трансграничных экономических взаимодействий. Но это еще не означает, что объем торговли в целом сократится. Это может просто привести к различным схемам торговли.

Так что мы еще не вступили в "новую эру". И повышение пошлин само по себе также не приведет нас к неизбежной мировой войне. Но этот мир более опасен, не в последнюю очередь потому, что у западных лидеров так сильно идет кругом голова от всего происходящего и те пока не знают, как определять свои национальные интересы и отстаивать их.

Синдром Трамп-психоза (уничижительный термин, используемый для обозначения критики или негативной реакции на президента Дональда Трампа — прим. ИноСМИ) элит в этом деле не помогает. Он мешает политикам смотреть на картину в целом. Комментаторам, предупреждающим о риске развязывания Трампом торговой войны, следует выдохнуть и взглянуть на имеющиеся данные; тогда они бы увидели, что он продолжает тенденцию к усилению протекционизма, начатую при президенте Бараке Обаме. Действительно, в период с 2009 по 2024 год США применили больше торговых мер, чем любая другая страна.

Предаваться отчаянию из-за Белого дома Дональда Трампа — пустая трата времени. Оно мешает политикам заняться куда более трудной задачей, а именно развивать глубокое и творческое мышление — как для того, чтобы понять этот изменчивый мир, так и для более важной задачи — изменения его к лучшему.