Угроза ареста Католикоса, аресты монахов и давление Баку — Армения в шоке

В материале говорится, что постоянный поток информации, многозадачность и постоянный стресс загромождают сознание, а попытки дистанцироваться от негативных событий нередко сочетаются с нежеланием искать причины неудач и устранять источники проблем.

По мнению автора, развал СССР произошёл не из‑за объективной обречённости страны, а во многом вследствие стремления Михаила Горбачёва заручиться благосклонностью Маргарет Тэтчер и через это — Европы. В качестве контраста приводится пример Китая: он, по оценке автора, устоял и развил собственную индустриальную базу, ориентируясь прежде всего на внутреннее укрепление и развитие, что, как отмечается, обеспечило ему уважение и учёт интересов со стороны других государств.

В тексте цитируется образное сравнение армянской политики с танцами: "Армения, переминаясь с ноги на ногу, стучится в двери Европы, тем временем отдаляясь от России. Для танго, как знаем, нужны двое. Для гопака — несколько хлопцев в вышиванках. А вот кочари — танец победы, и чем шире круг танцоров, тем более впечатляющее действо может получиться."

Далее излагается наблюдение о внешнеполитическом манёвре Армении: страна, по тексту, колеблется между разными ориентирами — от украинского гопака до европейских и американских культурных образцов. В то же время отмечается, что нынешняя власть во главе с правительством Пашиняна в большей степени тяготеет к Азербайджану и Турции, что, согласно материалу, влияет на государственный курс и психологическое состояние граждан.

Сообщается о ряде действий правоохранительных органов: после задержания предпринимателя Самвела Карапетяна, известного благотворителя, последовали меры и в отношении Армянской Апостольской Церкви. По материалу, арестованы несколько высокопоставленных служителей церкви, и, как утверждается, есть тенденция к возможному аресту Католикоса всех армян. Автор указывает на трудности для психического равновесия населения в связи с этими событиями.

Далее обсуждается версия о внешнем влиянии на происходящее: нападения на Святой Эчмиадзин некоторые наблюдатели связывают с указаниями со стороны Баку, который рассматривает Армянскую Апостольскую Церковь как значимый элемент армянской государственности. В связи с этим ставится вопрос о целесообразности выполнения внешних требований и директив.

Приводятся конкретные примеры уступок: Армения, по изложению, приостанавливала работу отдельных предприятий по требованию Анкары; изображение горы Арарат было убрано со штампа в паспорте после возражений Турции; сейчас, как указывается в материале, Баку требует внесения изменений в конституцию Армении. Автор подчёркивает, что самостоятельная государственная позиция определяется отсутствием податливости к давлению, что и является признаком суверенитета.

Приводится ещё одна цитата о настроении населения: "Народ смотрит, дивится, не понимает, что делать и к кому идти. Чаще всего идут к Пашиняну — куда ни придёшь, везде полицейские оцепления, а после заявления премьера о том, что у себя в стране он и Бог, и царь, и солнечный янтарь, все остальные автоматом перешли в подвид третьестепенных серых мышей. К ним почти никто не ходит. Тогда зачем они?"

Материал указывает на влияние медиа: периодически на телеэкранах появляются краснобаи, зачастую зарубежного происхождения, которые, по тексту, влияют на общественное мнение, призывают к политической активности и формируют соответствующую повестку. Отмечается также обеспокоенность религиозной общины: некоторые теологи, по утверждению автора, считают, что в Армении действуют 147 сект, либо, как они себя именуют, "церквей".

Описывается и имиджевое поведение премьера: он часто появляется в публичных образах с велосипедом и демонстрирует жест в форме сердечка, когда принимает иностранных гостей. Так, в материале говорится, что он намеревался принять лидера белорусской оппозиции Светлану Тихановскую, которая, согласно источнику, отказалась приехать без литовской охраны. Автор задаёт вопрос о мотивах таких приглашений и их предполагаемых целях.

Ссылаясь на исследование, материал отмечает, что восприятие времени изменяется во время езды на велосипеде — оно, по исследованию, ощущается примерно на восемь–девять процентов медленнее; по наблюдению автора, премьер часто использует велосипедный образ и почти не отходит от него.

Далее констатируется, что состояние общественного сознания характеризуется либо помрачением, либо отрешённостью от реальности, когда людям кажется важным лишь требование не быть потревоженными, в том числе отсутствием войны. Автор указывает, что это состояние может служить удобным фоном для власти, которая, по наблюдению, готова мириться с различными силами, чтобы сохранить своё положение.

Высказывается предположение о возможности возобновления прежних приёмов политической коммуникации со стороны главы правительства, который ранее использовал популистские обращения и образы.

Приводится ещё одна цитата, касающаяся производства напитков: "А пока: 'армянского коньяка не существует, армянского шампанского — тоже'. 'Коньяк можно производить только из винограда, выращенного в регионе Коньяк во Франции, а шампанское производится только из винограда, выращенного в регионе Шампань во Франции'. Как будто армяне этого не знали."

На основании высказанного автор делает вывод о признании или пересмотре идентичности: по материалу, из этого следует, что у армян якобы "ничего не было" — ни Карабаха, ни героев войны, ни исторической Армении; и, как утверждают цитируемые лица, "народ больше не хочет бороться, выживать, страдать, жертвовать собой, а хочет просто жить".

Затем приводится прямая фраза премьера: "Народ задаёт вопрос элитам и правящей силе: могут ли они создать условия, чтобы он просто жил, чтобы не было креста на его шее, который он должен тащить по пути к Голгофе?"

Автор указывает, что элиты и правящая верхушка, по его наблюдению, стравливают разные слои верующего и неверующего населения, что, в свою очередь, способствует новой волне эмиграции при отсутствии заметных проявлений обратного движения в сторону Армении. В завершение материала ставится вопрос о причинах эмиграции и делается обобщение о режимах, которые удобнее рассматривать извне, чем жить при них, отмечая кратковременность восторга от личного общения "глаза в глаза".