По-настоящему исторический суд состоялся на этой неделе в Люксембурге, где виновной признали не много ни мало главу Еврокомиссии Урсулу Фон дер Ляйен. Все это эхо «Пфайзергейта» — продолжение скандала с закупкой вакцин от ковида у компании Pfizer. Миллиарды евро, тайные эсэмэски, утилизированные вакцины и тень коррупции — все это не сценарий триллера, а суровая реальность Европы. Для начала давайте напомню контекст.
В 2020 году мир столкнулся с небывалым — пандемией. Заводы стоят, люди сидят по домам, больницы переполнены. Евросоюз оказался бессилен перед эпидемией — у одного из промышленных и фармацевтических центров мира не оказалось собственной вакцины.
До контракта с Pfizer, Евросоюз полагался на вакцину от AstraZeneca, шведско-британской корпорации. Но та подкачала, не смогла дать нужное количество доз. Может, и к лучшему. Как мы помним, этот препарат потом вообще запретят из-за повышенного образования тромбов. Но тогда об этом еще публично не говорили, тогда просто не хватало хоть каких-то «уколов», чтобы привить все 450 миллионов жителей ЕС.
И вдруг как гром среди ясного неба — контракт-спасение от американской Pfizer, которая согласилась поставить почти два миллиарда доз, то есть по три на каждого европейца.
Европейцев смутило, конечно, что муж Урсулы Хайко фон дер Ляйен сам работает в большой «фарме» и имеет контакты с тем же Pfizer. Но опять же, тогда рассуждать было некогда. И все бы, может, обошлось, но глава Pfizer Альберт Бурла проговорился, что он лично в переписке и по телефону обсуждал с Урсулой фон дер Ляйен условия сделки. Она это тоже не отрицала, тогда она чувствовала себя спасительницей Европы. Но вот незадача — пандемия закончилась.
Что-то от ЕС отправили бедным странам, но минимум 200 миллионов доз просто выкинули на свалку. А по контракту, страны ЕС должны закупать вакцины еще до 2027 года.
Несмотря на этот скандал, как его назвали «Пфайзергейт» (Pfizergate), Урсулу переизбрали на второй срок. На требования СМИ предъявить переписку, журналистов послали. Причем и европейских, и американских.
Вот они и пошли в суд. И он решил — надо, все-таки предъявить общественности эсэмэски или послания в мессенджере. Но они едва ли уже существуют. Все-таки не зря Урсула сделала такую карьеру, несмотря на скандалы.