Дмитрий Занин: «Меня напрягает, что в российских спортивных медиа, на «Матч ТВ» в меньшей степени, сейчас очень мало говорят о самом спорте»

Журналист «Матч ТВ» Дмитрий Занин  рассказал, что ему не нравится в российских спортивных медиа. – Что сильнее всего изменилось в спортивной журналистике за последние десять лет и, соответственно, в твоей работе? – Журналистика стала менее сухой, чуть более блогерской. Я, например, студентам в «Матч Академии» говорю, что жанра интервью в репортаже для меня больше не существует. Я стараюсь любое общение сводить к максимально непринужденной беседе, отчасти к «болтовне». Только так можно получить искренний, подробный ответ. Как только интервью превращается в «вопрос-ответ-вопрос-ответ», вы просто перекидываете теннисный мячик. А должна случиться химия с человеком, тогда все по-настоящему. Элементарный пример: почти в каждом моем репортаже есть не просто ответ героя, а именно кусок разговора, где мы с ним быстро перекидываемся фразами, болтаем. Глобально по индустрии: за десять лет выросло количество СМИ и людей, размышляющих о спорте. Появилась куча телеграм-каналов, блогеров. Жизни не хватит посмотреть все, что в России сейчас делают о спорте. И эта индустрия не может стоять на месте: все пытаются соревноваться, делать иначе. Единственное, что меня напрягает в российских спортивных медиа, на «Матче» в меньшей степени, сейчас очень мало говорят о самом спорте, особенно, если выйти за рамки футбола и хоккея. Спорт редко объясняют и раскладывают. Читаешь интервью Колесникова , одного из лучших пловцов планеты, а там – про дорогие машины, баскетбол, компьютерные игры. Но не видишь разговоров о том, почему он быстро плавает. Парень делает что-то лучше всех на планете, а мы спрашиваем его обо всем, кроме этого. Хочется, чтобы нам было интересно, почему они быстро плывут, как они бегают на коньках, как выполняют сложные элементы в гимнастике. У нас мало объяснения самого спорта. Когда наши синхронистки и гимнастки выигрывали на Олимпиадах, звучали классические фразы – «сложнейшая программа», «невероятные элементы». Кто-нибудь, объясните, почему все, что они делают, сложно? А что самое сложное? Почему оно ценится? Никто из обычных людей это никогда не сделает, – сказал Занин.