Шаткий баланс

Впервые с начала конфликта на Украине с российской стороны в ответ на удары ATACMS по Брянской области и Storm Shadow по Курской была применена гиперзвуковая баллистическая ракета средней дальности «Орешник», разумеется, без ядерной боевой части. Таким образом, утро 21 ноября ознаменовало собой переход к новому витку военно-политической эскалации между Россией и Западом. Согласно международным характеристикам, дальность такого вооружения составляет до 5,5 тыс. км.

При этом сбивать подобного рода ракеты тяжело, если только на это не способна американская система ПВО THAAD, но, как известно, дьявол кроется в деталях. В настоящее время США располагают всего семью такими батареями. Согласно последним данным, две батареи THAAD развернуты в Индо-Тихоокеанском регионе на острове Гуам и в Южной Корее, еще две — на Ближнем Востоке, оставшиеся три размещены в Техасе, хотя не все из них могут быть работоспособны.

Действия России следует интерпретировать как сигнал к готовности. Все-таки применяется не локальное оружие, а баллистическая ракета, предназначенная в первую очередь тем самым «партнерам». Для России представляется, что Запад не боится эскалировать не потому, что недооценивает Москву, а потому, что не верит в ее решимость. Поэтому первоочередная задача для РФ — убедить оппонента в обратном и тем самым отбить желание у него подниматься по ступенькам лестницы эскалации далее.

Во всей этой истории примечательным моментом стало то, что «режим заблаговременного оповещения» по сей день действует с обеих сторон, придавая эскалации контролируемый характер. Так, администрация Джо Байдена заранее слила в СМИ новость об изменении политики в отношении применения ракет ATACMS по российской территории, а РФ за 30 минут перед запуском БРСД «Орешник» уведомила об этом США. Таким образом обе стороны стремятся исключить из «игры» фактор неожиданности из-за опасений, что это может перерасти в неконтролируемую эскалацию.

Приоритетным остается вопрос, ответит ли Белый дом новым витком напряженности в прокси-войне с Россией руками Украины до прихода Дональда Трампа, фактически выбивая у последнего одну из немногих карт, которую республиканцы могли разыграть против Москвы как часть переговорной стратегии. При этом Вашингтону для этого достаточно ничего не делать, а просто позволить Киеву и далее применять дальнобойные орудия. В случае же сохранения Штатами и их союзниками намеченного курса России вновь придется повышать ставки, и вот тут мы приближаемся к очень опасной точке, когда шансы на ответный удар по одному из членов НАТО возрастают до максимальных значений.

С другой стороны, при реализации такого сценария нет гарантий, что конфликт продолжит сохранять контролируемый характер. Например, это способно спровоцировать цепную реакцию взаимных ответов между НАТО и Россией. Между тем по-особенному накаляет обстановку то, что обе стороны не будут точно знать, с какой начинкой к ним летят баллистические ракеты, со специальной боевой частью или с болванками. А это уже совсем другая ступень эскалации, и ответные шаги тут будут тоже соответствующими.

В то же время у Соединенных Штатов есть второй вариант развития событий — вернуться в прежние рамки украинского конфликта и наложить негласный запрет на применение западных ракет по территории России в границах 1991 года. Однако в таком случае Запад автоматически подтвердит, что российское сдерживание сработало, а значит — понесет имиджевые издержки. В такой ситуации самым предпочтительным вариантом для Вашингтона остается первый — продолжать и далее тестировать реакцию Москвы, по крайней мере до тех пор, пока эта реакция не выйдет за рамки украинских границ.

Обобщая всё вышесказанное, Запад продолжает использовать Украину как инструмент для достижения своих стратегических целей, а Россия, учитывая применение БРСД «Орешник», — как испытательный полигон, тестируя и демонстрируя на Украине свои новые образцы вооружений, предназначенные главным образом для сдерживания НАТО. И Россия, и НАТО находятся сейчас в такой ситуации, когда, по крайней мере пока, отступать никто не намерен, но и вступать в прямой конфликт друг с другом обе стороны не стремятся.

Автор — аналитик Центра средиземноморских исследований НИУ ВШЭ

Позиция редакции может не совпадать с мнением автора