Накануне вечером частный бизнесджет Dassault Falcon 50 (бортовой номер 9H-DFJ) вылетел из аэропорта Эсенбога в Анкаре – в 20:10 по местному времени рейсом в Триполи. Через 16 минут после взлёта (в 20:33) экипаж сообщил диспетчерам о сбое в электросистеме, запросил экстренную посадку и вскоре исчез с радаров. Связь прервалась полностью в 20:52. Обломки самолёта обнаружили в районе Хаймана (примерно 70 км юго-западнее Анкары), близ посёлка Кесиккавак, на холмистой местности. Выживших нет.

Пришло время генерала Суровикина: Россия теряет Африку?

На борту находились восемь человек, среди которых пять высокопоставленных ливийских военных:

• генерал-лейтенант Мохаммед Али Ахмед аль-Хаддад (начальник Генштаба ВС Ливии);
• генерал-майор Аль-Фитури Грибель (начальник штаба сухопутных войск);
• бригадный генерал Махмуд аль-Катиуи (директор военного производства);
• Мохамед аль-Асави Диаб (советник начальника Генштаба);
• Мохамед Омар Ахмед Махджуб (фотограф пресс-службы Генштаба).

Аль-Хаддад завершил официальный визит в Анкару: его принял с военными почестями начальник генштаба Турции генерал Сельчук Байрактароглу, прошли переговоры с министром обороны Яшаром Гюлером и командующим сухопутными войсками Турции. Обсуждались вопросы военного сотрудничества – Турция остаётся ключевым партнёром признанного ООН правительства в Триполи (поставки вооружений, обучение, присутствие турецких войск). За день до катастрофы парламент Турции продлил на два года мандат турецкого контингента в Ливии.

Триполи потеряла высокопоставленных военных. Скриншот страницы сайта Republicworld

Премьер-министр Ливии Абдулхамид Дбейба подтвердил гибель делегации и объявил трёхдневный национальный траур: флаги приспущены по всей стране, отменены официальные мероприятия.

Турецкая сторона сразу начала расследование: прокуратура Анкары назначила четырёх прокуроров, аэропорт Эсенбога временно закрывали, рейсы перенаправляли. Предварительная версия – техническая неисправность (отказ электрооборудования), признаков саботажа или внешнего воздействия нет.

Хотя ветеран ЧВК "Вагнер", автор ТГ-канала Condottiero считает, что случившееся похоже на подрыв или поражение из носимого комплекса.

Обломки самолёта. Скриншот кадров из запрещенных соцсетей

Стоит отметить, что это уже вторая крупная авиакатастрофа за последние шесть недель, напрямую связанная с военными интересами Турции за рубежом: 11 ноября 2025 года военно-транспортный C-130 ВВС Турции разбился в Грузии недалеко от границы с Азербайджаном. Самолёт разрушился в воздухе, сигнал бедствия не подавался. Погибли все 20 человек на борту (все – турецкие военнослужащие).

Израильский след

Турция стремится занять более высокое место в мировой иерархии. Об этом свидетельствуют многочисленные заявления Эрдогана, включая высказанное несколько лет назад предложение включить Турцию в состав постоянных членов Совбеза ООН в качестве "шестого члена", представляющего интересы всего остального мира. Активность Анкары проявляется и в присутствии турецких войск на территориях других государств, участии в сирийском конфликте, событиях в Карабахе, а также в жёстких антиизраильских заявлениях, отметил политолог, член правления РАПН Владимир Шаповалов:

Это стремление Турции к усилению своих позиций, безусловно, вызывает противодействие. В их числе те, кто не заинтересован в таком усилении, кто может от него пострадать, и те, с кем Турция вступает в прямой конфликт. В этом ряду на первом месте находится Израиль, но не только он. Турция также вступает в противоречие с некоторыми американскими планами на Ближнем Востоке. Нельзя забывать, что последняя попытка государственного переворота в Турции, по мнению многих, была инициирована из-за океана. Действия Анкары осуществляются не в вакууме, а на территориях, которые другие страны, например США, считают своей сферой влияния.

При этом важно учитывать, что Турция не является полностью консолидированным государством. Поддержка Эрдогана не всеобъемлющая, в стране существуют значительные группы общества, недовольные его политикой, которые могут стать потенциальными союзниками внешних сил.

Турция обвинила Израиль в нападках на семь стран Ближнего Востока

Что касается Израиля, то сейчас Турция, пожалуй, является врагом номер два для него после Ирана, добавил Владимир Шаповалов:

Показательным в этом отношении является инцидент с падением турецкого самолёта на границе с Азербайджаном. Баку пытается усидеть на двух, ныне взаимоисключающих, стульях: оставаться другом и Турции, и Израиля. Если 15 лет назад это было возможно, то сейчас – нет.

Возможность диверсий со стороны Израиля против Турции высока как с технологической, моральной, так и с политической точки зрения. Израиль обладает необходимыми ресурсами, соответствующим опытом и, как показывают его действия, не связан строгими моральными нормами и принципами в отношении своих врагов. Мы видим, что Израиль активно применяет методы диверсий и тактику государственного террора против Ирана и других стран региона. Пока официально подобных действий на территории Турции зафиксировано не было, но, учитывая практику, вполне возможно, что они могут быть направлены и против Анкары.

Внутренние разборки

Доцент кафедры политической теории МГИМО Иван Лошкарёв придерживается другого мнения: скорее всего, это была внутренняя диверсия:

А это означает, что на территории Ливии кто-то из местных мог что-то сделать с самолётом, что привело к его неработоспособности. Важно понимать, что правительство в Триполи – это сложная коалиция, конгломерат абсолютно разнородных племенных и идеологических сил: от исламистских до светских. Более того, в составе правительства и военных структур есть люди, ориентирующиеся на разные внешние центры влияния: кто-то – на Турцию, кто-то – на Алжир, кто-то – на Италию. Между этими игроками постоянно идет борьба.

По всей видимости, считает эксперт, произошедшее является элементом этой внутренней борьбы, когда те силы, которым не нравится слишком активное присутствие Турции в Ливии, пытаются изменить ситуацию подобными методами.

Эрдогану красиво ударили по рукам: Абхазский кульбит принёс победу, но битва за Кавказ ещё не выиграна

Окно возможностей для России

Гибель протурецкого ливийского генштаба – серьёзный удар по военно-политической структуре, которую Анкара годами выстраивала в Триполи. Это может привести к новой внутренней борьбе, дезорганизации и временному ослаблению турецкого влияния в стране, где Россия традиционно поддерживает другую сторону – маршала Халифа Хафтара из Бенгази. Для России это тактическое окно возможностей для укрепления позиций своего партнёра.

Как раз в мае Хафтар приезжал в Москву с делегацией и встречался с нашими военными и политическими руководителями. Официально – для обсуждения сотрудничества в области безопасности.

А в конце ноября Москву посетила группа депутатов ливийского парламента (из палаты представителей) и провела переговоры с нашими чиновниками, включая заместителя председателя Госдумы.

Ливийская делегация прибыла в Москву. Скриншот страницы сайта Африканской инициативы

И, говоря об окне возможностей для нас, Владимир Шаповалов добавил, что Россия не применяет и не приемлет террористические методы в своей деятельности, так как не видит в этом ни стратегической выгоды, ни моральной оправданности:

Для России принципиально важно, чтобы Ближний Восток и Северная Африка двигались к миру и стабильности. Мы всегда поддерживали стремление ливийского народа к независимости, суверенитету и мирной жизни и глубоко сожалеем о том, что в результате варварской агрессии Запада ливийская государственность была разрушена, а страна уже более 14 лет остаётся в состоянии хаоса и военного противостояния. Россия последовательно выступала и выступает против такого вмешательства.

И что касается Турции, то для России ключевое значение имеет предсказуемая и ответственная политика на берегах Босфора, добавил эксперт. Нам важно видеть в Анкаре не враждебную, а конструктивную силу. Это основа русской позиции. Россия поддерживает легитимное правительство Турции, что было подтверждено, в частности, нашей помощью во время попытки государственного переворота, организованного извне.

Что с того?

Авиакатастрофа под Анкарой, унёсшая жизни высшего военного руководства Ливии, выходит далеко за рамки трагической случайности. Она становится очередным тревожным для региона символом в череде инцидентов, преследующих турецкие геополитические проекты. Даже если официальные расследования в итоге подтвердят техническую причину, политические последствия уже наступают. Случившееся высвечивает всю хрупкость и уязвимость амбициозной внешней политики Анкары, которая сталкивается с двойным вызовом.

С одной стороны, это внутренняя нестабильность в странах-партнёрах, где противоборство местных кланов может принимать самые радикальные формы. С другой – растущее и всё более решительное противодействие региональных и глобальных игроков, для которых турецкое усиление стало стратегической угрозой. У таких игроков есть и мотивы, и возможности для проведения сложных операций.

В этих условиях у России появляется окно возможностей, которое даёт нам тактическое преимущество на фоне ослабления влияния Анкары в регионе.