Не страшнее ядерной войны

Любая эскалация представляет собой лестницу, где с каждой ступенькой подъем становится все сложнее. Эскалация напряженности в украинском конфликте, вызванная в первую очередь разрешением наносить удары дальнобойным западным оружием вглубь России, вызвала шквал прогнозов о скором начале ядерной войны, что, естественно, вызывает страхи в обществе. Причем, далеко не только в российском или украинском. В той же Германии начали готовить бомбоубежища, а в Финляндии учат женщин выживать под открытым небом, разводить костры и добывать воду (интересно, зачем эти умения при ядерном апокалипсисе?). Но надо понимать, что политики, которые как раз и провоцируют эти страхи, всегда сгущают краски и драматизируют. Не забывайте, что любая политика это — драма, где все должно быть по законам жанра. Например, на прошедших в США выборах сторонники республиканцев рассказывали, что в случае победы Байдена по улицам будут бегать толпы трансгендеров, а демократы утверждали, что к власти вместе с Трампом придут настоящие фашисты. Но вот выборы закончились, и Байден с Трампом мило побеседовали в Белом доме. Или давайте возьмем выборы президента России в 1996 году, когда одни выдвинули лозунг «купи еды в последний раз», а вторые утверждали, что оппоненты продадут всю Россию Америке. Для того, чтобы объяснять суть драмы, существуют независимые политологи и независимая пресса. Но сейчас такие явления уже можно считать вымирающими, причем не только в России. В тех же Соединенных Штатах есть пресса демократическая, а есть республиканская. Поэтому вместо того, чтобы объяснять, она участвует в том самом нагнетании, которое нужно политикам. Ведь когда политики говорят, что кроме них большие никто ядерную войну не остановит, это должно как минимум стабилизировать, а то и повышать их рейтинги поддержки. Однако я абсолютно уверен, что ни один из тех, кто пугает мир ядерной войной, в нее не верит. И когда сейчас они утверждают, что следующий шаг в эскалации — это применение ядерного оружия, то рассчитывают, что потоке информации, обрушивающейся на головы избирателей, через месяц такие заявления просто забудутся. Дело в том, что любая эскалация представляет собой лестницу, где с каждой ступенькой подъем становится все сложнее. Но цель этого подъема — обратный спуск и возвращение в какую-то исходную точку, как это было во время Карибского кризиса. То есть подъем по лестнице эскалации нужен для того, чтобы потом спуститься с нее с минимальными потерями. Так вот, после применения ядерного оружия спуск уже будет невозможен. Как и подъем выше, потому что лестница заканчивается. Не зря ядерное оружие все называют средством сдерживания, а не наступления. Очевидно, что оно становится больше политическим аргументом, чем военным. Кстати, с военной точки зрения применение ядерного оружия в том же украинском конфликте практически все эксперты называют бессмысленным. Более того, тактическое ЯО, как они утверждают, не приведет ни к какой вселенской катастрофе. Но вот о том, так ли это на самом деле, пусть рассуждают физики или медики. Если же говорить с политической точки зрения, то это как раз станет катастрофой. И несмотря на то, что ее вероятность ничтожна, как аргумент во внутренней и внешней политике эта опция уже лежит на столе. Понятно, как на ядерной угрозе создается политический капитал, но ведь еще и очевидно, что отрасль ВПК во всем мире заработает на этом страхе капитал денежный. Причем вряд ли кто-то будет масштабно производить ядерное оружие, вполне достаточно и обычного. Например, можно создавать базы НАТО в Финляндии буквально чуть ли не в пешей доступности от Санкт-Петербурга. Или, скажем, милитаризовать все границы с Калининградской областью, а вдобавок еще и Балтийское море. Конечно, делать все это придется с пониманием того, что Россия ответит, как это уже случилось с «Орешником», то есть новым видом оружия. При этом применение ядерного оружия «золотой век» ВПК просто прекратит, чего, конечно, многие влиятельные его лоббисты во всем мире вовсе не хотят. Они заинтересованы в том, чтобы движение по лестнице эскалации было медленным и долгим. Последние события показывают, что их желания вполне могут реализоваться, причем вне зависимости от того, как разрешится украинский конфликт. Уже многие говорят о том, что человечество все время воевало — за исключением периода после распада СССР и до сегодняшних событий. Действительно, часто все это выплескивалось в горячие фазы, но большую часть времени все же было просто движение вверх по лестнице эскалации. Не зря до сих пор в ходу термин «холодная война». Кстати, «холодной» она была во многом из-за появления смертоносного ядерного оружия. Еще одна тема для споров — началась ли уже Третья мировая война или, если нет, когда ее ждать. Но дело в том, что никто же не объявит о ее начале по радио голосом Юрия Левитана. Вполне возможно, что историки через пару эпох назовут так какие-то события нашего времени. Хотя, может, и не назовут вовсе, сведя все к описанию череды региональных конфликтов с вмешательством в них ядерных держав. Так что сегодня не стоит опасаться ядерной войны. И даже, думаю, обойдется без того, что историки назовут Третьей мировой. Бояться надо того, что в обществе сломались ограничители для слов и действий политиков. Коснулась эта тенденция всего мира. Доходит до того, что в угоду политикам в нагнетании ядерной истерии участвует даже так называемая творческая интеллигенция. От ее российских представителей в эмиграции можно, скажем, часто услышать о том, что Москва якобы вот-вот созреет для применения ЯО, и НАТО должно этому помешать. Опасность подобных заявлений в том, что они меняют общества в разных странах, вселяют в них страх и отодвигают на задворки принципы гуманизма, которые еще недавно (по крайней мере, для западной цивилизации) были незыблемы. Сейчас же люди, которые вчера еще говорили о правах человека, выступают настолько с милитаристских позиций, что даже генералы иногда кажутся на их фоне голубями. Кирилл Шулика