НОВОСТИ СЕГОДНЯ
Виктория Боня пыталась организовать спасение альпинистки Натальи Наговициной.
12 августа россиянка Наталья Наговицина поднималась на Пик Победы в Киргизии, но из-за травмы застряла на высоте около 7200 метров. Спасатели не смогли добраться до места из-за плохих погодных условий. В итоге 47-летнюю женщину признали пропавшей без вести, а поисково-спасательную операцию прекратили.
«Я должна записать это видео, потому что вы видели, что я как-то ставила в своих сторисах. Я даже удалила эту сторис. Но вы внимательны, вы все видели. Я оставила несколько дней назад сторис о том, что со мной связались люди. Значит, один человек, который запускал дрон к Наталье Наговициной на Пик Победы, хочет еще раз запустить дрон. Почему? Потому что ее сын имеет право знать. Мы похоронили Наталью, на самом деле не имея на то вообще четкой, точной информации, потому что кто-то решил, что она не подает признаки жизни.
С моей помощницей связываются люди, которые говорят, что запускали дрон, и тогда были четкие кадры, там Наталья махала рукой. Мы это видели все очень четко, на 7-й день полна сил, полна жизни. Да, там сложные условия, сломана нога.
Я говорю: что нужно, для того чтобы запустить еще один дрон? Сказали, что нужен вертолет. Как его можно заказать? Мне дают контакт, я связываюсь с женщиной. Женщина говорит: окей, но сегодня мы уже не успеем, поздно, потому что я в Европе, у них там в Кыргызстане время другое. Я говорю: окей, давайте завтра, завтра утром.
Она мне присылает счет за вертолет. Я пишу своей бухгалтерше: оплатите этот счет. Она начинает оплачивать счет за вертолет, и мне бухгалтерша присылает скриншот: сказали «отмена». В смысле отмена? Как так? А мальчик уже с этим дроном был заряжен, но ему еще ехать до вот этого места, откуда вертолет летит, три часа.
Нам говорят: МЧС там свой беспилотник запустил. И мы видели потом эти кадры. Я сейчас не хочу никого дискредитировать, но и молчать я тоже не могу. Мы видели эти кадры, когда беспилотник полетел и с тепловизором якобы не нашел признаков жизни.
Но мы видим две долины, я просто бываю в горах, я знаю, насколько это далеко… Я понимаю, если бы мы хотя бы видели эту палатку... А там просто оранжевая точка, якобы тепловизор показал, что жизни нет. Ну хорошо, мне говорят: а если она жива, тогда что? Я говорю: тогда у нас есть возможность закинуть ей дроном еще спальный мешок, горелку, чтобы топить снег, плюс сушеное мясо, все что угодно.
Я связалась с единственным человеком в мире, который может сделать рэскью, то есть спасательные работы на этой высоте, Симоне Моро, он живет в Италии. Я ему говорю: Симоне, милый, скажи, пожалуйста, если бы попросили в этой ситуации эту женщину спасти, ты бы приехал? Он ответил «да».
Я не знаю, почему нам не позволяют, не дают. Я уже четвертый день не могу добиться того, чтобы мы взяли этот вертолет и запустили парня туда с дронами. Что происходит, я не знаю, но просто это несправедливо. Я считаю, что это несправедливо не дать возможность сыну узнать, как его мать. Даже спустя две недели.
Есть один вертолет, я уже узнала, в Кыргызстане у одного бизнесмена, именно тот, который может подняться. И если, допустим, нам сказали, что она жива, я думаю, если бы мы обратились к этому человеку, у которого этот вертолет в частном владении, то Симоне готов был прилететь. Симоне — единственный спасатель, который на Эвересте приземлялся на 7400. Я когда с ним разговаривала, он говорит: да, я могу приземлиться на верхушку, прям наверх, на 7000.
То есть все есть для этого. Почему вы нам мешаете? Кто нам мешает? Почему нам не дают возможность? Мы за свои деньги готовы оплатить этот вертолет. Мы сами готовы это все организовать. Я уже не могу молчать, сколько можно?
А я верю, что женщины, они такие, они другие. То есть они не как мужчины. Я видела, какие женщины мощные, сильные в горах. Какая у них выносливость. И вполне возможно, что Наталья может быть еще жива, и мы не можем просто так ее оставить там. Почему вы не разрешаете нам запустить дрон? У нас есть все. У нас есть Симоне, который готов лететь. У нас вертолет имеется в Кыргызстане. Если мы соберемся всеми силами, мы можем это сделать. Кому выгодно увидеть ее уже весной, ее тело?
Я говорю так эмоционально, потому что это очень эмоционально.
У меня подруга погибла на горе в Тибете, на Шишабангме. Понятное дело, что погибла, все знали что погибла. И ее тело там лежало. И власти Китая говорят: у нас нет пилотов высококвалифицированных, у нас нет вертолетов, мы не можем ее снять. Это было честно сказано правительством Китая, никто их за это там не пристыжал.
Но здесь Симоне говорит, что он готов лететь. Никто не написал. Какого-то пилота прислали, который должен был поехать туда, но он не имеет квалификации. Но у нас есть квалифицированный пилот, который знает, как это делать. Он на моих глазах не раз делал спасательные операции в Гималаях.
Как нам быть? Почему мы должны верить тепловизору, который за тысячу километров… вот такую увидел оранжевую точку, не обнаружил жизни. Нет, так нельзя. Я уже не могу молчать, я удалила эту сторис, думала это кому-то мешает… Но мы не можем это так оставить все», – сказала Боня в видео, которое разместила в своем телеграм-канале.
Похожие новости: