Как известные машины обрели свои имена: интересные факты и истории

Одни автомобильные названия сразу становятся частью легенды, а другие уходят в тень. И дело здесь не только в звучании, но и в истории, которая стоит за именем, когда одно слово задаёт характер всей машине, превращая её в символ. Любопытно, что подобных примеров за всю историю было довольно много.

1. Chevrolet Camaro

 

Когда в General Motors задумались над названием конкурента для «Мустанга», маркетологи пошли ва-банк: они выбрали слово, которого не существовало. Camaro якобы значило «верный друг» на французском, хотя в словарях такой формы не было и нет. Этот вымысел подогревал интерес, и журналисты всерьёз обсуждали значение. В реальности имя родилось из внутреннего шутливого словаря компании, куда сваливали всевозможные словоформы — от красивозвучных до откровенно странных. Camaro прижилось быстро, будто всегда было частью языка.

2. Lamborghini Miura

 

Когда Ферруччо Ламборгини решил бросить вызов Ferrari, он оформил этот протест не только в виде дизайна, но и имени. Miura стало первым из серии названий в честь знаменитых пород боевых быков. Сама фамилия Миура принадлежала известной испанской семье заводчиков, поэтому в имени суперкара чувствовались агрессия и гордость, а для середины шестидесятых это было важно не меньше, чем лошадиные силы. С тех пор почти все модели Lamborghini тянули за собой след корриды — в прямом и переносном смысле. Более того, выбор имени отразился и на философии бренда: бык стал эмблемой компании, а Miura — эталоном темпераментного дизайна, за которым стояли не столько технологии, сколько энергия и характер. Сама машина превратилась в легенду ещё до выхода на рынок; её предсерийный показ вызвал фурор, а имя лишь усиливало этот эффект. Внутри компании считали, что звучание имени должно буквально «бодать» слух, и в случае Miura это сработало безупречно. По словам самого Ферруччо, именно имя сделало образ настолько целостным, что без него машина потеряла бы половину харизмы.

3. Porsche Cayenne

 

В мире Porsche появление большого кроссовера долго воспринималось как ересь, и именно поэтому название оказалось столь дерзким. Cayenne отсылает к кайенскому перцу — пряному и жгучему, что подчеркивало внезапно появившийся темперамент в кузове семейного авто. Столь необычный подход стал той самой границей между спортивным стилем купе и простором кроссоверов. Имя звучало вызывающе, но не агрессивно, причём оно прижилось как в европейских странах, так и в азиатских, и в США. Тем более что другие бренды тоже начали заигрывать с этнографией и географией, пусть иногда и не без последствий.

4. Nissan Qashqai

 

Когда в Европе появился кроссовер с непривычным именем Qashqai, покупатели сначала спотыкались даже на попытке его произнести. Это не мешало модели продаваться — а имя, взятое у иранского кочевого народа, как раз подчёркивало образ автомобиля вне городских границ. Бренд делал ставку на ассоциации с независимостью и мобильностью, и хотя ни визуально, ни технически Qashqai не имел отношения к азиатским степям, маркетинговый образ сработал.

5. Volkswagen Touareg

 

В поисках имени для своего нового внедорожника Volkswagen обратил внимание на туарегов — кочевников, проживающих на территории Сахары, что казалось вполне подходящим символом для машины. Название легко читалось, звучало экзотично и в то же время вызывало уважение к силе и выносливости. Проблема возникла позже: часть представителей народа сочла это использование культурного имени в коммерческих целях, что вызвало протесты. Тем не менее модель осталась на рынке, и в глазах массовой аудитории имя сохранило ассоциацию со свободой передвижения.

6. Subaru Impreza

 

В девяностые годы компания Subaru выводила на рынок новый седан с полным приводом и остро нуждалась в имени, которое подчёркивало бы свежесть идеи. Так появилось слово Impreza — вольная интерпретация английского слова «impress» и польского «impreza», что означает вечеринку. Такой языковой гибрид хорошо ложился на образ машины, призванной завоёвывать молодую аудиторию. Имя звучало динамично, особенно на фоне спокойных моделей конкурентов, и это сразу выделяло её в потоке. Внутри компании признавались, что ставили задачу создать имя, которое будет восприниматься как вызов, как лёгкое напряжение перед гонкой. И хотя на японском слово не имело особого смысла, его интернациональность сыграла на руку. К тому же Impreza быстро обросла спортивным ореолом, а благодаря успехам в ралли имя стало ассоциироваться не только с молодёжной средой, но и с настоящими скоростными подвигами. Сейчас трудно отделить название от самого автомобиля; оно будто вписано в кузов так же, как логотип на капоте.

7. Mazda Laputa

 

История с Mazda Laputa — редкий пример, когда имя неудачно пересеклось с языковыми ассоциациями. Вдохновлённые «Путешествиями Гулливера», японцы взяли название летающего острова Laputa, не подозревая, как оно будет звучать по-испански. А по-испански это грубое ругательство, что вызвало волну насмешек и недоумения в Латинской Америке. Тем не менее в Японии и других регионах имя звучало вполне безобидно и даже изысканно. Машина позиционировалась как лёгкий городской кроссовер, и название должно было подчеркнуть лёгкость и фантастичность, почти как у парящей платформы. В итоге модель пришлось убрать с некоторых рынков, но казус остался в истории как пример того, что глобализация требует не только маркетинга, но и лингвистической чуткости. Забавно, что спустя годы Laputa стала коллекционной редкостью, и само имя теперь больше вызывает улыбку, чем раздражение. Впрочем, в компании стараются не вспоминать об этом эксперименте.

8. Mitsubishi Pajero

 

История имени Pajero тоже не обошлась без международных казусов. В Японии оно отсылало к дикой кошке — Leopardus pajeros — живущей в Южной Америке, и для внутреннего рынка звучало вполне уместно. Правда, на испаноязычных территориях это слово оказалось почти непристойным; в сленге оно означало крайне неловкое и непечатное поведение. В Mitsubishi решили не переименовывать модель, а просто продавать её под другими именами — например, Montero в Испании и некоторых странах Латинской Америки. Тем не менее оригинальное название прижилось в Азии, Австралии и части Европы. За счёт созвучия с природой и ассоциаций с силой и выносливостью Pajero вошёл в число узнаваемых брендов, особенно после побед на ралли «Дакар». Внутри компании это имя сначала рассматривалось как сугубо техническое — без маркетингового подтекста, но потом его фонетика стала играть ключевую роль в запоминании. Интересно, что поклонники модели часто используют оригинальное название вне зависимости от страны, воспринимая его как часть истории бренда, даже несмотря на лингвистические сложности.

9. Citroën DS

 

Французы, в отличие от немцев или итальянцев, всегда тяготели к игре слов и визуальных метафор. Когда Citroën представил свой футуристичный флагман в 1955 году, название DS читалось как «déesse» — «богиня» по-французски. Такое решение было одновременно дерзким и изящным: оно подчеркивало не только красоту линий, но и почти мистическое совершенство инженерии. У DS не было аналогов: гидропневматическая подвеска, аэродинамика, словно сошедшая с эскиза фантаста, и при этом название, которое обещало волшебство. Этот эффект сработал на ура — публика увидела в машине не просто транспорт, а почти одухотворённый объект.

источник





И не забудьте:
Подписаться на мой Instagram