К последнему морю: как Красная армия освободила Прибалтику

24 ноября 1944 года завершилась Прибалтийская операция Красной армии. Гитлеровский план поглощения побережья Балтийского моря потерпел крах. Как это было, вспоминали «Известия».

Операция трех фронтов

Ширина фронта, на котором развернулись наступательные действия, достигала тысячи километров. В Ставке не сомневались, что сражения предстоят кровопролитные. Общее командование на первом этапе операции возложили на маршала Советского Союза Александра Василевского, возглавлявшего Генштаб Красной армии. Этот факт говорит о важности операции, о том, что Ставка обоснованно ожидала в Прибалтике ожесточенного сопротивления немцев, их союзников и пособников.

Прежде несколько раз части Красной армии пытались проложить пути к Балтийскому морю, в частности, к Таллину. Но, получив удар под Ленинградом, гитлеровцы отступили и закрылись за оборонительными линиями и водными преградами, из которых самым непреодолимым считалось Чудское озеро.

Однако осенью 1944 года победы в Белоруссии позволили Красной армии прорваться к Балтике с юга и взять немецкую группу армий «Север» в клещи. Для этого к наступательной операции привлекли войска трех Прибалтийских фронтов, которыми командовали Иван Масленников, Андрей Еременко и Иван Баграмян и часть сил 3-го Белорусского фронта Ивана Черняховского. Их поддерживал Балтийский флот, которым командовал адмирал Владимир Трибуц. «Перед началом боевых действий я побывал в войсках, убедился в их готовности и отличном настроении», — вспоминал маршал Василевский.

Прибалтика на гитлеровский манер

На советских берегах Балтийского моря немцы обосновались с первых недель Великой Отечественной. Им активно помогали представители местных профашистских организаций, участвовавших в расправах над коммунистами и евреями. Только на территории Литвы гитлеровцы и их пособники бессудно казнили более 200 тыс. человек.

Почему Прибалтика была так важна для немцев? Во-первых, это ворота в Восточную Пруссию. Во-вторых, через Балтийское море проходили важнейшие для вермахта транспортные артерии. В-третьих — экономика. В Эстонии действовали заводы по переработке горючих сланцев, дававших Германии около 500 тыс. т нефтепродуктов в год — в условиях острого дефицита горючего, с которым столкнулись к 1944 году немецкие танковые части, это было неимоверно важно. К тому же прибалтийские фермы исправно поставляли вермахту продовольствие.

Но имели значение не только военные, но и идеологические причины. Гитлер считал Прибалтику заповедной германской землей. Местному населению он отводил незавидную участь. Часть латышей, литовцев и эстонцев нацисты собирались переселить в другие республики Советского Союза. Остальные должны были служить «германским хозяевам» в родных краях. Всех несогласных с такой политикой, по планам нацистов, следовало истребить. Правда, к осени 1944 года в реальность таких планов верили далеко не все даже среди немецких нацистов. Но Прибалтику, которую когда-то огнем и мечом завоевывали германские рыцари, они считали своей исконной землей.

Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер в отношении местного населения предлагал руководствоваться следующей формулой: «Латыши, литовцы и эстонцы — это низшие расы, в связи с этим обстоятельством необходимо обозначить степень отношения к этим народам» Разумеется, еще более печальная судьба ожидала прибалтийских евреев и всех, кого можно было заподозрить в симпатиях к Красной армии и Советскому Союзу. Для них немцы приготовили одну участь — уничтожение. 313 тыс. 798 советских граждан, в том числе 39 тыс. 835 детей, и 330 тыс. советских военнопленных. 279 тыс. 615 человек были вывезены на принудительные работы в Германию.

На территории Латвии была организована сеть «фабрик смерти»: 48 тюрем, 23 концлагеря и 18 еврейских гетто, где мученической смертью погибли около 70 тыс. евреев и 2 тыс. цыган. Проводя эту политику, немцы опирались на местных коллаборационистов. Более 100 тыс. жителей Латвии прошли через Латышский легион СС. Конечно, существовало в Риге и антифашистское подполье, его костяк составляли местные коммунисты. Такие, как Герой Советского Союза Имант Судмалис, казненный в мае 1944 года. Незадолго до гибели он писал из тюрьмы своим соратникам: «В эти решающие для человечества дни я был человеком и борцом». Его товарищи совершали нападения на вражеские гарнизоны, подрывали линии коммуникаций, держали связь с советской разведкой.

От преступлений нацистов, совершенных в Прибалтике, кровь леденеет в жилах. В концлагере Саласпилс (Куртенгоф, как называли его немцы), что в 20 км от Риги, помимо военнопленных, содержали маленьких детей. На них ставили изуверские медицинские опыты, у них забирали кровь, которую переливали раненым гитлеровцам. 7 тыс. детей погибли в Саласпилсе. Последних узников лагеря смерти советские воины освободили 29 сентября, в ходе Прибалтийской операции. Правда, накануне гитлеровцы успели уничтожить и большую часть узников.

Против Шернера

Группой армий «Север», которая хозяйничала в Прибалтике, командовал генерал-полковник Фердинанд Шернер, один из немногих немецких военачальников, который пользовался почти неограниченным доверием Адольфа Гитлера. Поэтому части, которыми он командовал, к концу 1944 года заслуженно считались наиболее боеспособными в вермахте. Шернер с помощью гестапо поддерживал в войсках железную дисциплину, не допускал разложения дивизий. Для «поддержания их боевого духа» вслед за армейскими частями шли эсэсовские заградительные отряды. Шернер понимал, что война движется к поражению Германии, но в его войсках велась активная пропаганда. Немецких солдат убеждали, что вот-вот наступит перелом в войне, что новая мобилизация даст армии немало свежих и боеспособных дивизий, что скоро будет вдоволь и танков, и горючего. Большинство солдат и офицеров верили в эти сказки даже осенью 1944 года.

В боях за освобождение Таллина в сентябрьские дни отличилась 2-я ударная армия Ленинградского фронта, которой командовал Иван Федюнинский. Наиболее сильный немецкий гарнизон ощетинился в самом промышленно развитом городе региона — Риге. В столице Латвии сосредоточились пять танковых дивизий, на которые делал ставку Шернер.

Чтобы разбить этот стальной кулак, потребовались неординарные решения. Немцы не ожидали, что советские войска решатся на форсирование холодного трехкилометрового Киш-озера. Но 119-й стрелковый корпус генерал-майора Николая Никишина выполнил эту задачу так, что даже врагов изумило мужество советских героев. Преодолев водную преграду, десантники — их было более 3 тыс. — заняли позиции в лесистом Межапарке. Чувствуя угрозу окружения, немцы отступали, оставляя свои позиции.

Первыми ворвались на рижские улицы бойцы стрелкового полка под командованием полковника Болошенко. Знамя Победы над Ригой водрузил орденоносец старшина Александр Попов.

13 октября столица Латвии была освобождена. Крупнейший город советской Прибалтики больше не работал на гитлеровскую Германию. Красной армии удалось избежать разрушения Риги, сохранить этот живописный старинный город, освободив его от оккупантов с минимальными жертвами среди мирного населения.

«Восьмой сталинский удар»

Несколько недель части Красной армии совершали удачные маневры, освобождая города и деревни, открывая ворота лагерей смерти. Остановить продвижение гитлеровцам удалось только в Литве, у города Мемеля (Клайпеды). Там они возвели мощные укрепления, артиллерия не могла пробить четырехметровые бетонные стены.

Финалом операции стало освобождение Моонзундских островов, за которые немцы сражались с особым упорством. Сражения растянулись почти на два месяца. Над островом Вормси красные флаги удалось поднять уже 28 сентября, а бои на полуострове Сырве шли еще 23 ноября. Там гитлеровцы держались полтора месяца.

Последней кульминацией операции стало освобождение эстонского острова Саарема, известного своим гранитом. Первым ворвался на Саарема взвод разведки 5-й стрелковой роты, которым командовал младший лейтенант Август Аллик. Смельчакам удалось укрепиться на плацдарме, подготовив наступление основных сил. 24 ноября остров полностью освободили от гитлеровцев. Эта дата стала завершением Прибалтийской операции.

Операция продолжалась 71 день. Три прибалтийские республики вернулись в состав Советского Союза, а спасшиеся (до поры, до времени) дивизии группы армий «Север» были зажаты между двумя фронтами Красной армии — на западе Латвии, в Курляндии, на небольшом клочке земли, который они продолжали контролировать. Спасти их могло только чудо. Но Генштаб Красной армии в 1944 году с таким хладнокровием просчитывал операцию за операцией, что немцы о чудесах могли только мечтать. Окруженную курляндскую группировку, которой командовал генерал Карл Гильперт, острословы называли лагерем вооруженных военнопленных.

Это наступление на Балтике стало «восьмым сталинским ударом» — так называли главные операции, в результате которых Советский Союз был полностью освобожден от оккупантов. После успеха Прибалтийской операции Красная армия распахнула двери в Восточную Пруссию. Вся Германия оказалась под ударом.

Время мародеров

Вспоминая героев-освободителей Прибалтики, нельзя умолчать о сегодняшних потомках тех, кому они принесли свободу. Современные Латвия, Литва, Эстония отказались от исторической правды о Второй мировой войне. Политическая элита этих стран, связав свое настоящее и будущее с НАТО, считает своей задачей уничтожение памяти о героях Великой Отечественной. В Эстонии только за несколько первых недель 2024 года — как будто к 80-летию освобождения республики от гитлеровцев — снесли 56 монументов бойцам Красной армии. Они, как будто в насмешку, называют это очищением от оккупационного наследия.

Замечательный памятник освободителям Риги от немецко-фашистских захватчиков располагался в парке Победы на берегу Даугавы. Каждый год 9 Мая там собирались много рижан, отмечавших День Победы. В августе 2022 года мемориал варварски уничтожили — под овации и гогот местных националистов разбив строительным краном изваяния советских солдат. Горько узнавать такие новости. И всё-таки нацизм, который был обречен в 1944 году, будет побежден и в наше время. Такова логика истории. А нынешних разрушителей памятников ждет та же судьба, что и их вдохновителей.

Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»