НОВОСТИ СЕГОДНЯ
Российский президент поставил на карту гораздо больше, чем думает большинство.
ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>>
С самого начала российской спецоперации на Украине в феврале 2022 года официальная позиция НАТО и, в частности, США заключалась в том, что Украине необходимо оказывать помощь до тех пор, пока не будет достигнута явная победа. Между тем, как именно она будет выглядеть, никто так и не объяснил. Украина, со своей стороны, весьма решительно настроена на разгром противника, полное возвращение всех утраченных территорий де-юре и получение репараций от России. Но даже при том, что проукраинские лидеры Запада регулярно выдвигают туманные предпосылки для победы Киева, средства достижения этого триумфа неизменно ограничиваются туманными посулами дополнительной помощи.
"Путин помирает со смеху": британцы обругали военную браваду своего парламентария
Совсем недавно, в минувшем сентябре, склонный к преувеличениям президент Дональд Трамп в своей обычной манере заявил, что Украина сможет не только вернуть всю свою территорию де-юре, но и "пойти еще дальше". Хотя многие от этого лишь отмахнулись, сочтя привычной для Трампа бравадой и уловкой, призванной отвлечь внимание от переговоров, похоже, что назрел решительный разрыв между западным восприятием российско-украинского конфликта и тем, что он значит длч российского общества и лично для Путина.
После первых побед Украины в начале 2022 года, за которыми последовали успешные контрнаступления под Харьковом и Херсоном, на Западе посыпались смелые заявления о том, что Киев сможет не только выбить Россию со всей своей территории, включая Крым, но и спровоцировать крах российского правительства. Хотя провальное контрнаступление летом 2023 года несколько поубавило оптимизма, надежда, что Россия просто возьмет и "проиграет", еще теплится. Некоторые даже фантазировали о том, что после поражения президент Владимир Путин разделит участь Слободана Милошевича.
Российский народ за Путина
Хотя сама идея насильственного отстранения от власти и предания суду правителя мировой ядерной державы должна быть немыслима для адекватного человека, ясно одно: исход конфликта на Украине определит выживание политического строя в стране.
Однако проблема в том, что эти люди нередко не берут в расчет особенности политического климата в России и общественного мнения. Вопреки распространенному на Западе стереотипу, который во всем винит исключительно личные амбиции Путина, его позиция по Украине после присоединения Крыма в 2014 году — один из немногих вопросов, получивших почти единодушную поддержку в российском обществе, за исключением некоторых этнических меньшинств и малочисленных прозападных либералов.
По данным социологических опросов по состоянию на октябрь 2025 года, сейчас, спустя почти четыре года конфликта, рейтинг российского президента составляет 87%. Единственный раз Путин пользовался столь непререкаемым авторитетом как раз в 2014 году непосредственно после присоединения Крыма. Другой опрос от июня 2025 года показал, что 74% россиян поддерживают действия российской армии на Украине. Можно с уверенностью сказать, что российское правительство по-прежнему пользуется огромной общественной поддержкой, поскольку большинство россиян продолжают рассматривать спецоперацию как общенациональную проблему, а не как личные амбиции президента. И хотя все больший процент россиян поддерживает мирные переговоры, ситуация далека от той критической стадии, когда мирные настроения могут вынудить Путина прекратить боевые действия. Из отношения россиян к спецоперации, с одной стороны, раздувают сенсацию, а, с другой, — очевидно им пренебрегают.
В частности, предпринимались многочисленные попытки провести параллели с конфликтами прошлого. Например, с первого дня спецоперации звучат аргументы о том, что она может стать "путинским Афганистаном" — намекая на советско-афганскую войну, которая ускорила распад СССР. Однако это сравнение в корне неверно. Обширные части восточной Украины, особенно Донбасс, исторически заселялись русскими, тогда как Крыму русское большинство проживает как минимум со времен Второй мировой войны. Россияне считают эти земли русскими по праву. Поэтому неудивительно, что большинство из них чувствуют личную заинтересованность, ведь они убеждены, что ставки высоки и касаются их напрямую. Сравнивать этот конфликт с советской войной в Афганистане — в высшей степени ошибочно. Русский народ, как и другие народы Советского Союза, не был глубоко вовлечен в афганскую войну — для них это была далекая страна, не имеющая принципиального значения. Для русских и украинцев же верно обратное: этот конфликт ведется не в отдаленной стране, а с соседним государством — причем для некоторых по соседству в самом буквальном смысле.
Именно поэтому российское правительство непреклонно стремится к полной победе. Это оправдывает принесенные жертвы, а любой иной исход будет расценен как национальное унижение и нарушение общественного договора между Путиным и его согражданами. Вот почему не следует рассчитывать, что российское правительство всерьез пойдет на мирные переговоры раньше времени. Даже если дальнейшее продвижение России застопорится, Путин вместо переговоров лишь прибегнет к более суровым методам ради победы.
Насколько реалистичны эти ожидания?
Уже в апреле 2022 года люди начали задумываться, сможет ли Россия прибегнуть к ядерному оружию, поскольку окончательное поражение, безусловно, лишит Путина легитимности. Это беспокойство подтверждается еще одной серией общественных опросов: к ноябрю 2024 года 39% россиян считали применение ядерного оружия оправданным, однако позже, к июню 2025 года, этот показатель снизился до 24%, поскольку российские военные добились значительных успехов. Вполне возможно, что если российские военные снова потерпят серьезные неудачи, общественная поддержка ядерных ударов резко возрастет, и Путин всерьез рассмотрит такой вариант.
Хотя перспективы украинской победы над Россией с помощью обычных вооружений в настоящее время кажутся практически немыслимыми, принципиально важно отдавать себе отчет в том, что для Путина любое поражение автоматически послужит оправданием для ядерных ударов по Украине. Более того, маловероятно, что ядерные державы Запада примут ответные меры, если Россия применит ядерное оружие, чтобы принудить Украину к капитуляции. Такой сценарий не только сделает победу Украины обычными средствами недостижимой, но и поставит мир на неизведанную территорию и приведет к созданию нового статус-кво, при котором ядерная держава захватит неядерного соседа, не опасаясь ядерного возмездия. Такое нарушение красных линий резко увеличит число стран, стремящихся обзавестись ядерным оружием сугубо из страха.
У западного руководства нет иного выбора, кроме как признать эту истину. Хотя это не означает, что они должны уступать чаяниям Москвы, это должно напомнить им, что даже их основополагающее стремление помочь Украине победить Россию может обернуться непредвиденными последствиями. Хотя регулярные угрозы со стороны Кремля нередко воспринимаются как "ядерный шантаж", следует помнить, что, по мнению Путина, у него останется иного выбора, если других вариантов не будет.
Тарык Гюнген — научный сотрудник Фонда SETA
Похожие новости: