"Имперские фантазии" не дают покоя: Писториус предрек последнее мирное лето

Федеральные вооруженные силы Германии только что отметили 70-летие. В интервью министр обороны Борис Писториус рассказывает о вооруженных силах будущего, о том, как пробудить гражданское общество, и о том, могут ли беспилотники решить исход боевых действий.

ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>>

FAZ: Господин министр, бундесверу исполнилось 70 лет, поздравляю. К сожалению, юбиляр не в лучшей форме.

Борис Писториус: Спасибо за поздравления. Должен сразу же возразить: бундесвер находится в гораздо лучшем состоянии, чем можно предположить, читая некоторые сообщения в прессе. И, безусловно, войска находятся в гораздо лучшем положении, чем несколько лет назад. Мы движемся в правильном направлении, набираем скорость. Например, мы заключили гораздо больше контрактов на поставку вооружений, чем в предыдущие годы. У нас есть четкий план по увеличению численности личного состава и развитию инфраструктуры. И еще до вступления в силу нового закона о военной службе количество заявлений о приеме на службу и количество набранных кадров растут. Кстати, это уже заметно в войсках. Да, мы еще не достигли желаемого результата, но мы на правильном пути. И у нас большие планы.

Смешно всем: Зеленский пообещал купить во Франции сто истребителей

— Вы уже почти три года находитесь в должности, а это целая вечность, если судить по темпам изменений. Что вас радует, а что больше всего расстраивает — удовольствие от общения с солдатами, разочарование от фракции СДПГ?

— То, что в СДПГ существуют разные мнения по вопросам безопасности и обороны и что они активно обсуждаются в лучшем смысле этого слова, для меня совершенно нормально. Кстати, не могу жаловаться на недостаток поддержки нашего курса в области безопасности. Вы видите это на примере компромисса по новому военной службе. Что меня особенно мотивирует, так это встречи с военнослужащими. Солдаты отлично обучены и мотивированы. Они очень хорошо чувствуют, что ситуация меняется, что поступает новое оборудование, что их собственное снаряжение значительно улучшилось. Но также и то, что общество все больше их ценит.

— Вы говорите: наш уклад жизни находится под угрозой, и нам нельзя терять время. Считаете ли вы, что партия и парламент действуют достаточно быстро и решительно, чтобы противостоять угрозам?

— Путин не скрывает своих имперских фантазий, в которых наша свобода и наш порядок, какими мы их знаем, не имеют никакого значения. Мы должны быстро и четко реагировать на эту угрозу, укрепляя нашу обороноспособность. Есть много дел. Ведь наши вооруженные силы десятилетиями игнорировались, инфраструктура частично пришла в упадок, а численность личного состава значительно сократилась. На мой взгляд, партии демократического центра осознали необходимость решительных действий. Мы действуем здесь сообща. В последние годы мы совместно изменили курс. Но правда заключается и в том, что мы должны действовать еще быстрее во всем, что мы делаем.

— Сейчас достигнут компромисс по новому закону о военной службе. Были ли споры по этому поводу неизбежны? В конце концов, вы представили проект уже полтора года назад.

— Мы идем по графику. Как обсуждалось в коалиции, закон о военной службе может вступить в силу в начале нового года после одобрения парламентом в начале декабря. Это действительно хорошая новость. Мы снова введем постановку на воинский учет, которую просто уничтожили при отмене воинской повинности. Это основное условие для нашей обороноспособности, поэтому это срочно необходимо. С середины 2027 года мы будем проводить всеобщую проверку, чтобы знать, кого мы можем призвать в случае обороны. Мы будем постепенно формировать резерв из бывших военнослужащих, тем самым укрепляя нашу обороноспособность в целом. Конечно, критика звучала еще до рассмотрения вопроса в парламенте. Но это не редкость для такого важного проекта. Мы быстро пришли к соглашению и достигли действительно хорошего компромисса. Для меня это главное. Все остальное теперь в прошлом.

— Однако создается впечатление, что в своем мышлении население опережает политиков. В любом случае, в опросах общественного мнения за призыв на военную службу выступает большинство.

— Где разместить 350 тысяч молодых мужчин одного года рождения? Кто будет их обучать? В настоящее время речь не может идти о восстановлении призыва на военную службу в том виде, в каком он существовал в прошлом. Мы сознательно делаем ставку на добровольную службу. Нам нужны мотивированные и подходящие люди. В долгосрочной перспективе, даже если речь идет о службе в резерве, мы получим гораздо больше, чем если будем принуждать молодых людей к службе. В разговорах с молодыми мужчинами и женщинами я чувствую, что они вполне готовы защищать безопасность Германии. Они готовы защищать свободную жизнь. Так же, как в таких странах как Швеция или Дания. Если добровольцев будет недостаточно, то, по общему мнению, необходимо ввести обязательную службу. В таком случае решение будет принимать бундестаг. И это правильно.

— Вы только что сказали, что изменение курса требует времени. Но есть ли у нас это время? Мы видим, что, несмотря на конфликт на Украине, Путин быстро наращивает арсенал. Может ли случиться так, что Россия нападет гораздо раньше? (Россия не собирается нападать на Германию — прим. ИноСМИ)

— Этот вопрос остается предметом спекуляций. Военные эксперты и спецслужбы могут примерно оценить, когда Россия восстановит свои вооруженные силы настолько, что будет способна нанести удар по стране-члену НАТО на востоке. Мы всегда говорили, что это может произойти с 2029 года. Однако сейчас есть и те, кто считает, что это возможно уже с 2028 года, а некоторые военные историки даже полагают, что мы провели последнее мирное лето. Мы не должны создавать впечатление, что НАТО не может защищаться. Может. У альянса есть значительный потенциал сдерживания. Конвенциональный, но, конечно, и ядерный. Независимо от этого, в нашей стране есть боеспособные вооруженные силы, но да, мы должны еще лучше их оснастить.

— Имеют ли еще значение танки, самолеты и корабли? На Украине поле боя контролируют дроны, и Россия сейчас создает огромные запасы беспилотников.

— Да, Россия производит больше БПЛА Shahed и аналогичных им систем, чем использует (России не отправляют вооружения другие страны, включая Иран, вероятно, автор имеет в виду "Герань" — прим. ИноСМИ). Конфликт на Украине показывает, что дроны имеют огромное значение в современных боевых действиях. Тем не менее, крупная техника по-прежнему будет играть важную роль. Военные эксперты говорят: война будущего будет войной объединенных видов вооружений, то есть с использованием гаубиц, танков и самолетов, в киберпространстве и, конечно же, с использованием беспилотных систем.

В области разработки беспилотников мы наблюдаем все более короткие циклы инноваций. В течение двух-трех месяцев технология претерпевает кардинальные изменения, в том числе и в области противодействия дронам. Поэтому не имеет смысла сегодня закупать беспилотники на миллиарды евро, ведь послезавтра они уже будут устаревшими. Вместо этого мы намерены пойти по новому пути закупок. Мы разрабатываем их самостоятельно, с самого начала объединяя пользователей и разработчиков. Совместно с компаниями мы обеспечим, чтобы в случае обороны эти самые современные варианты могли быть быстро запущены в массовое производство.

— В начале ноября на совещании генералов и адмиралов вы объявили о фундаментальных изменениях. Каковы самые важные из них?

— Одно из них — военная стратегия, которую должен представить генеральный инспектор. Ситуация с угрозами сильно изменилась. Мы осознали это только в 2022 году, то есть довольно поздно. Теперь ясно: Москва является серьезным противником, который действует максимально безжалостно и по-имперски. Мы должны быть готовы к этому еще лучше. Мы должны быть в состоянии предвидеть возможную войну в будущем и в качестве меры предосторожности создать гибкие, устойчивые структуры. Затем нам понадобится план наращивания численности регулярных войск, то есть срочных и профессиональных солдат. Необходимо также значительно усилить кадровый состав. Поэтому я поручил разработать стратегию резерва и закон о его укреплении.

Следующим шагом будет дальнейшее ускорение закупок. Управление закупок в Кобленце проделало впечатляющую работу в последние годы. Однако с учетом увеличения объемов закупок нам необходимо проанализировать, как мы можем еще больше улучшить структуры и процессы. При этом мы должны также обсудить вопрос о дополнительном представительстве, в частности, для привлечения еще большего числа специалистов в управление. В будущем также должна появиться возможность использовать новые, более гибкие процессы закупок для проектов, которые мы считаем приоритетными. С помощью инновационного центра в Эрдинге мы открываем совершенно новые пути для инноваций. Он станет образцом для других центров, например, на севере Германии.

И, наконец, мы еще раз тщательно проанализируем весь процесс закупок. Что очень важно, нам нужна смелая культура руководства и ошибок в войсках. Необходимо принимать решения на соответствующих уровнях, а не бояться ошибиться и не принимать их вовсе.

— На конференции много говорили об Оперативном плане "Германия", который регулирует военное и гражданское положение в Германии. Многие сетовали, что на гражданском уровне на уровне земель и муниципалитетов это работает плохо. Не хватает контактных лиц и структур.

— Оперативный план "Германия" в первую очередь регулирует оборону страны. К этому относится, например, стабилизация мостов — на случай, если Германия станет зоной транзита. Но это только часть общей обороны. Гражданское общество, особенно на уровне земель и муниципалитетов, также должно быть готово к чрезвычайной ситуации. Должен быть ответ на вопрос, достаточно ли будет больниц или их количество необходимо увеличить. С помощью оперативного плана мы пробудили многих ответственных лиц в гражданском обществе. Теперь необходимо разработать и реализовать меры.

— Некоторые говорят, что нам также нужны резервные мощности в оборонной промышленности. Вы согласны с этим?

— Скорее нет. Нам нужны четкие договоренности с оборонной промышленностью, чтобы в случае чрезвычайной ситуации можно было быстро нарастить производственные мощности и затем оперативно наладить массовое производство современных систем.

— Многие оборонные предприятия работают в одну смену и только пять дней в неделю вместо семи.

— Да. Я регулярно поднимаю вопрос о скорости производства в своих беседах с представителями промышленности. Некоторые предприятия уже работают в более быстром темпе, но даже в этих случаях постоянно возникают задержки. И независимо от того, сколько времени у нас есть, я говорю: мы не можем форсировать события.

— Если бы украинцы всегда говорили, что они что-то не могут, они бы уже давно проиграли.

— Украина участвует в конфликте и нуждается в военной экономике, чтобы выжить. Но мы находимся на этапе, когда сдерживание важно как никогда. В том числе и экономическое сдерживание. И это невозможно с подходом "мы не можем". Сейчас речь идет о том, что "мы должны". Однако одно только утверждение о том, что "мы должны", не приведет к изменению реальности. Ключевым моментом является то, что мы должны обеспечивать надежность в долгосрочной перспективе в сфере закупок. Мы создали необходимые условия для этого, сделав исключение для данной сферы и четко заявив о наших оборонных расходах. Кроме того, мы создаем более благоприятные условия для развития оборонной промышленности в Германии. Важную роль в этом играет также закон об ускорении планирования и закупок. В этом году парламент должен принять и его. Однако ясно и то, что сами предприятия должны еще быстрее налаживать и расширять производство.

— Пример противоположной ситуации: мы читаем, что в следующем году Германия закупит десять тысяч дронов. Это гораздо меньше, чем Украина.

— Украина ведет боевые действия и должна защищаться. Для нас важно не особо большое количество, а умное сочетание возможностей и инновационные контракты на закупку и хранение. Решающим фактором является то, что мы будем закупать беспилотники для разведки и нанесения ударов на разные расстояния и на разных высотах. И мы уже широко используем беспилотники в войсках — для разведки и обучения в рамках базовой военной службы. Кроме того, мы планируем закупать "барражирующие боеприпасы", то есть дроны с боевыми частями.

Русские географы учинили дерзкий саботаж: норвежцы раскусили шпионов

— Вы говорите, что мы не хотим производить в расчете на будущее, если не знаем, чего оно потребует. Не абсурдно ли в таком случае совместно с Францией заказывать сегодня самолеты и танки для начала 40-х годов и планировать фрегаты для 30-х?

— Семь-восемь лет назад, когда они были запущены, германо-французские проекты по производству самолетов и танков считались образцовыми. Тогда никто не мог предвидеть, что в феврале 2022 года наступит переломный момент. Все считали, что у них есть время. Но сегодня нужно признать, что времена изменились. Сегодня нужно очень тщательно обдумать: имеют ли смысл долгосрочные проекты? Они все еще актуальны с точки зрения сроков — то есть до 2040 года и далее? Разумеется, мы обсуждаем это с Францией. На этом фоне мы должны и будем пересматривать совместные проекты.

— Как будет выглядеть бундесвер к своему 75-летию?

— Наш план на 2030 год — резерв из более чем 200 тысяч солдат. Число действующих военнослужащих увеличится до 210 — 220 тысяч. Мы еще больше ускорим процесс закупок. Появятся новые истребители F-35 и вертолеты Chinook, армия будет использовать Leopard 2A8 и Skyranger. Полностью укомплектованная литовская бригада уже несколько лет будет находиться на восточном фланге НАТО. Я убежден, что это станет образцовым проектом, примером для других подразделений. В то же время я надеюсь, что в НАТО мы сохраним ту сплоченность, которая есть сегодня. А те, кому сегодня восемнадцать лет, будут с гордостью рассказывать о военной службе на благо нашей страны.