НОВОСТИ СЕГОДНЯ
Встреча премьер-министра Армении Никола Пашиняна и президента Азербайджана Ильхама Алиева в Объединенных Арабских Эмиратах (ОАЭ) стала значимым событием. Это был первый контакт на высшем уровне за последние четыре десятилетия.
Хотя переговоры не привели к значительному прогрессу в урегулировании разногласий между Ереваном и Баку, они вызвали вопросы о целях Абу-Даби, который предоставил площадку для этих переговоров, а также о роли Соединенных Штатов, стоящих за этим мероприятием. Они проходят в то время, когда армяно-российские и армяно-азербайджанские отношения переживают серьезный кризис. Это свидетельствует о том, что Россия теряет позиции в регионе Южного Кавказа, который имеет ключевое значение для национальной безопасности государства.
В современном мире ОАЭ являются заметным игроком на геополитической арене, несмотря на свои относительно небольшие размеры и численность населения. В то время как Соединенные Штаты перенаправляют свое внимание с Европы на Азию, Абу-Даби незаметно заполняет образовавшуюся пустоту, становясь ключевым игроком в стратегически важных регионах, особенно на Южном Кавказе. Это служит целям американо-израильского альянса и косвенно застрагивает интересы России и Китая.
ОАЭ проникают на Южный Кавказ
В последние годы можно заметить увеличение активности ОАЭ в Армении, Азербайджане и Грузии. Абу-Даби активно инвестирует в проекты, которые направлены на развитие возобновляемых источников энергии, улучшение инфраструктуры, развитие транспортной системы и портов. ОАЭ стали крупнейшим иностранным инвестором в этих странах. В 2023 году объем инвестиций ОАЭ в экономику Армении оказался больше, чем объем инвестиций из России.
Москву волнует тот факт, что Абу-Даби поддерживает проект "Транскаспийского транспортного маршрута", который должен соединить Турцию с Центральной Азией через Южный Кавказ и далее с Китаем. Это ставит Россию в невыгодное положение, поскольку Абу-Даби вкладывает средства в развитие портов и железных дорог в Грузии, что позволяет ему контролировать стратегически важный торговый маршрут, в котором Россия не участвует.
Следует подчеркнуть, что это укрепит позиции Соединенных Штатов в регионе, имеющем ключевое значение для национальной безопасности России, и расширит их влияние на Центральную Азию, которая считается уязвимым местом Москвы.
Абу-Даби теперь рассматривается как ключевой партнер Вашингтона не только в военном, но и в стратегическом и экономическом отношении. Он связан с Соединенными Штатами серией экономических и оборонных соглашений, включая I2U2 – четырехстороннюю группу, в которую также входят Индия и Израиль. Этот альянс призван стать связующим звеном между странами Средиземноморья, с одной стороны, и государствами Южной Азии, Кавказа и Центральной Азии – с другой.
Следовательно, ОАЭ можно считать инструментом "мягкой силы", который проникает в регионы, традиционно находящиеся в сфере влияния России, через экономические инвестиции, развитие инфраструктуры и портов. В результате Абу-Даби получает возможность укреплять свое присутствие в этих регионах, не провоцируя ответные действия со стороны Москвы, что в долгосрочной перспективе может привести к уменьшению ее [России] влияния.
Абу-Даби и политика "многосторонних связей"
Несмотря на то, что Абу-Даби находится под влиянием Соединенных Штатов, он старается поддерживать открытые каналы связи с Москвой и Пекином. У него сложились тесные отношения с Россией, что не позволяет ему осуждать специальную военную операцию (СВО) на Украине и способствует развитию прочных торговых и финансовых связей с Москвой.
В то же время ОАЭ активно развивают сотрудничество с Китаем в области технологий, энергетики и инфраструктуры. Такой рациональный подход позволяет им быть более гибкими и маневренными. С одной стороны, Абу-Даби является партнером Вашингтона, а с другой – Пекина и Москвы. При этом он подрывает влияние России и Китая в регионах, имеющих ключевое значение для их национальной безопасности, особенно в Центральной Азии, в угоду американских интересов.
Поддерживая и продвигая "Транскаспийский транспортный маршрут", ОАЭ усиливают свое присутствие на Кавказе, становясь своего рода воротами в Центральную Азию. В этом контексте следует подчеркнуть, что ОАЭ значительно увеличили объем инвестиций в Казахстан и Узбекистан в таких областях, как добыча редкоземельных металлов, сельское хозяйство и энергетика. Некоторые государства Центральной Азии видят в сотрудничестве с ОАЭ и другими странами Персидского залива возможность диверсифицировать свои внешнеполитические связи и снизить зависимость от России и Китая.
Влияние на национальную безопасность России и Китая
Действия ОАЭ на Южном Кавказе, а также попытки Турции укрепить свое влияние в Центральной Азии могут привести к тому, что Россия утратит свое традиционное влияние в этом регионе, которое установилось еще в XIX веке. Но отправной точкой для этого присутствия можно считать конец XVII века, когда Москва и Пекин подписали Нерчинский договор, определивший сферы влияния в Центральной Азии. С того времени Россия рассматривает Южный Кавказ и Центральную Азию как естественное геополитическое продолжение своих границ.
Однако ее влияние уменьшается с появлением новых инфраструктурных проектов, которые реализуются при поддержке ОАЭ, и с запуском электростанций и портов, в которых Россия не участвует. Это вынуждает Кремль пересматривать свой подход ко многим вопросам, таким как ухудшение отношений с Арменией и Азербайджаном и угроза его присутствию в Центральной Азии.
Действия ОАЭ, а также Турции и Катара могут поставить под угрозу инициативу "Один пояс – один путь", выдвинутую десять лет назад председателем КНР Си Цзиньпином с целью развития экономического партнерства с евразийскими странами. Важно подчеркнуть, что китайская инициатива "Один пояс – один путь" опирается на стабильность транспортных маршрутов через Центральную Азию. В особенности это важно в свете способности США блокировать морской путь, соединяющий Юго-Восточную Азию с западной частью Индийского океана, через запуск транспортного коридора "Индия – Ближний Восток – Европа", в котором Абу-Даби выступает в качестве ключевого связующего звена.
Однако растущее присутствие ОАЭ в регионе Южного Кавказа и потенциальное расширение их влияния в Центральной Азии при косвенной поддержке США могут привести к появлению альтернативных маршрутов, которые будут финансироваться Абу-Даби и косвенно контролироваться Соединенными Штатами. Это, в свою очередь, ослабит влияние Пекина на международную торговлю.
Последствия стратегии ОАЭ
Следует признать, что Абу-Даби не придерживается традиционной модели поведения крупных региональных держав. Он не развертывает армии и не захватывает территории, а укрепляет свое положение с помощью финансовых инструментов, развития инфраструктуры и энергетической сферы. Такой подход позволяет ему достигать значимых геополитических результатов, не прибегая к прямому военному вмешательству.
ОАЭ заявляют о готовности сотрудничать со всеми государствами, но втайне перекраивают баланс в интересах американо-израильского альянса, который стремится укрепить свои позиции на Ближнем Востоке. После падения режима Башара Асада этот альянс получил контроль над значительной частью региона, что дает ему возможность засунуть руку в тыл России и Китая на Кавказе и в Центральной Азии.
В свете этих событий визит президента Сирии Ахмеда аш-Шараа в Абу-Даби, а затем и в Баку, становится вполне объяснимым.
Инвестиции ОАЭ в энергетическую сферу и портовую инфраструктуру способствуют укреплению статуса Абу-Даби как стабильного игрока на геополитической арене. Это происходит за счет уменьшения влияния России, что, в свою очередь, косвенно усиливает позиции США в регионе.
ОАЭ также укрепляют свои позиции в Казахстане и Узбекистане благодаря масштабным проектам, реализуемым эмиратскими компаниями, что позволяет стране прочно обосноваться на одном из торговых маршрутов между Европой и Китаем. Это может стать основой для создания стратегического союза с государствами Южного Кавказа и Центральной Азии, подобного альянсу "I2U2". Такой союз позволит укрепить позиции США и подорвать сеть партнерских отношений, которую Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) установила в Центральной Азии.
Происходящее на Кавказе – это не просто краткосрочные экономические инвестиции. Это искусное перераспределение сфер влияния с помощью денег и инфраструктурных проектов. В дальнейшем ОАЭ могут стать одним из ключевых инструментов Вашингтона в сдерживании влияния Москвы и Пекина в глубине Евразии. Как отреагируют на это Россия и Китай?
Похожие новости: