НОВОСТИ СЕГОДНЯ
За последние два десятилетия Европейский союз переживает одно потрясение за другим. И самым значительным из них стала не пандемия коронавируса, не “Брексит” и даже не конфликт на Украине — а кризис суверенного долга. Вам, конечно, расскажут сказки, будто Марио Драги в одиночку с ним разобрался, объявив миру, что сделает “все, что потребуется”, чтобы спасти евро. На тот момент он был президентом Европейского центрального банка. Разумеется, это удобное объяснение, ведь из него следует, что кризис закончился.
Я же даю голову на отсечение: этот кризис вернется раньше, чем может показаться. В прошлый раз его спровоцировала Южная Европа. На сей раз — наоборот, Северная с ее неуемным стремлением увеличить расходы на оборону до 5% ВВП.
В 2010 году дефицит Греции перевалил за 20 миллиардов долларов и спровоцировал худший финансовый кризис в Европе со времен Великой депрессии.Но это семечки в сравнении с гигантскими дополнительными расходами на оборону, на которые европейские страны собираются подписаться: по моим подсчетам, они обойдутся в 500 миллиардов долларов в год. Дефицит Греции — это так, пустяки, подумаешь, министр финансов считал ворон. Но такое увеличение военных расходов — сродни пожизненному заключению. Уже через десять лет мы потратим 5 триллионов долларов — и это сверх обычных трат.
Людям вообще просто задурить голову большими цифрами. Давайте же рассмотрим это в перспективе. Свернув льготы пенсионерам на зимнее отопление, британские лейбористы сэкономили менее 1,8 миллиарда долларов. Мы все помним гневный отклик и как позорно они попытались пойти на попятный. Если же Великобритания всерьез отнесется к нормативу НАТО в 5% от ВВП, Лондону придется тратить около 100 миллиардов долларов в год. Это в 55 раз больше, чем он сэкономил на топливных субсидиях. И то больше половины всего социального обеспечения страны за вычетом пенсий.
И это касается не только Великобритании. Цифры буквально зашкаливают для всех западноевропейских стран. На этой неделе лидеры НАТО соберутся в Гааге, чтобы согласовать важнейшее с финансовой точки зрения решение за всю современную историю. Но на это у них нет должных полномочий.Никто из них даже не агитировал за это — даже те, кто пришел к власти относительно недавно вроде Кира Стармера или Фридриха Мерца. Никто из них не получил на это официального мандата от своих парламентов, которые в итоге отвечают за налогово-бюджетную политику в западных демократиях. Они делают это просто потому, что Дональд Трамп вытащил эту цифру из шляпы, словно фокусник. Она ведь просто взята с потолка. Он мог бы с тем же успехом назвать четыре процента или шесть. Никто заранее не исследовал, чтó на самом деле нужно НАТО и как нам лучше всего заполучить искомое. Мы заговорили о крупнейшей бюджетной программе в истории человечества — просто потому, что европейцы до чертиков испугались, что Трамп скормит нас русскому медведю.
Именно так теперь осуществляются военные инвестиции. Хотя надо начать с того, что определить угрозу и доступные варианты противодействия. Европе, несомненно, придется закупить новые возможности, которыми она сейчас не располагает, особенно в таких областях, как радиоэлектронная борьба, кибербезопасность, спутниковые системы и беспилотные технологии. Но что бросается в глаза в европейских расходах на оборону, — так это не то, как мало мы тратим по сравнению с США, а то, как мы транжирим эти деньги. Номенклатура европейских вооружений в шесть раз шире, чем у США. Наши беспилотники, танки, ракеты и военные корабли несовместимы друг с другом. У европейской части НАТО 178 систем вооружения — против 30 в США. У европейских стран дюжина различных типов гаубиц — артиллерийских орудий для стрельбы по навесной траектории. По данным Reuters, европейцы тратят от шести до 11 миллионов евро на каждую, тогда как как США — всего два миллиона евро.
Разве не с этих соображений начал бы любой рациональный стратег? Если бы вы всерьез вознамерились повысить обороноспособность Европы, вы бы занялись единообразием. Европе нужна не единая армия, а единое агентство по военным закупкам — причем вне рамок ЕС (хотя бы потому, что Великобритания и Норвегия в него не входят).
Вы обвините меня в крохоборстве. Дескать, нам, жителям богатейших стран мира, грозит экзистенциальная угроза. Разве уместно в такой ситуации торговаться? Я согласен: угроза совершенно реальна. Россия ведет боевые действия в Европе. Она причастна к враждебным действиям в Балтийском море. Она вмешивается в выборы и проводит кибератаки по цифровой инфраструктуре Запада. Путин объявил в Великобритании охоту на бывших шпионов, устраняя их химическим оружием. Я считаю крайне важным, чтобы мы укрепили оборону и там развеяли иллюзии российских лидеров, будто они смогут испытывать НАТО и ее гарантии безопасности на прочность безнаказанно. Некоторые горячие головы рискуют договориться до войны. Этого делать не следует. Но мы должны быть в состоянии ее вести.
Однако я сомневаюсь, что новая цель НАТО в этом нам поможет. Учитывая политическую неготовность объединить наши оборонные закупки, что скажет Путин о нашем новом нормативе в 5% ВВП? Он уже сам тратит от 6 до 8% от российской экономики на оборону, и последствия этого гораздо серьезнее, чем может показаться из этих цифр. У него нет дюжины несовместимых гаубичных систем. Своими президентскими указами может быстро перенаправить промышленное производство из частного сектора на оборону. Он платит за вооружение лишь малую часть того, во что оно обходится нам. Да, возможно, его технологии не такие передовые, как наши. Но, в отличие от западных стран, России по силам стремительно масштабировать производство. Путин также получает оружие и личный состав КНДР, беспилотники из Ирана и передовые технологии двойного назначения из Китая. Запад — в особенности так называемые “эксперты по России”, ставшие завсегдатаями СМИ, — систематически недооценивает стойкость российских военных поставок. Путин оказался гораздо более грозным воином, чем предполагали западные эксперты.
Так как же лидер, который находится у власти уже четверть века и уже провел за это время несколько успешных войн, отреагирует на обещания НАТО увеличить расходы на оборону, избегая при этом болезненных решений? Хуже того, многим странам НАТО — в частности, Франции и Германии — придется финансировать их за счет долга, поскольку у них нет необходимого политического большинства, чтобы повысить налоги или урезать расходы. Одной лишь Германии придется тратить дополнительно на оборону 130 миллиардов долларов в год — а это сопоставимо со всем социальным бюджетом федерального правительства. Они ведь не собираются заменить всю “социалку” талонами на еду, правда? Такое под силу лишь Путину.
Если НАТО и впрямь пойдет по пути финансирования обороны за счет долга, то не исключено, что рынки добьют нас еще даже раньше Путина. Пресловутые “линчеватели облигаций” будут сражаться на стороне русских. Именно они принесли в еврозону кризис суверенного долга. Их “работа” — нападать на страны, шаткие в финансовом отношении. Экономики Западной Европы с низким ростом уже не вырастут из этого долга, как было после Второй мировой войны. Столь масштабное увеличение расходов на оборону за счет долговых обязательств подтолкнет западные страны к краю пропасти. Премьер-министр Испании Педро Санчес единственный из западных лидеров открыто выступил против: это расшатает его страну, объяснил он. Но Испания отнюдь не единственная страна в беде, и ей отнюдь не хуже всех. Просто Санчес — единственный, у кого хватила духа это признать.
Путин знает, что у западных стран попросту нет политического большинства, которое поддержит такие жертвы ради обороны. Оборонная программа в кредит лишь утвердит его в этом.
Собственные расходы на оборону он увеличил, конфисковав иностранные активы. А еще запустил руку в суверенный фонд благосостояния России. Кроме того, он увеличил налоги для компаний и подоходный налог для лиц с более высокими доходами. Наконец, он делает то, что нам, европейцам, никак не удается: крепит оборонное сотрудничество с дружественными странами, особенно с Китаем. Одно из стратегических преимуществ России и Китая — обширные поставки ключевых товаров. В торговом споре между США и Китаем стало ясно, что Пекин готов превратить свою монополию на редкоземельные металлы в геополитическое оружие. Эти магниты — ключевой компонент не только двигателей электромобилей, но и военных самолетов. И Россия получит к ним неограниченный доступ.
При этом Западу Китай, наоборот, перекроет кислород — пусть и не полностью. Запад уже начал терять свое технологическое превосходство, которым обладает с семидесятых годов — когда Советы понемногу начали отставать. Например, в области искусственного интеллекта Китай уже догнал Запад, а в области солнечных технологий и вовсе вышел в мировые лидеры. У китайцев больше населения. И они опережают нас по покупательной способности.
Пожалуй, лучшая участь для Запада — это так или иначе увильнуть от новых расходов на оборону — так что эти 5% окажутся лишь очередной химерой. Например, Кир Стармер хочет “прогнать” инвестиции в пять миллиардов фунтов стерлингов на развертывание широкополосного доступа в сельской местности по военному ведомству. Я слышал, что немцы раздумывают о том, чтобы зачесть аналогичным образом субсидии на электроэнергию. Горькая правда в том, что мы не хотим отказываться от наших благ цивилизации, не говоря уже о национальном суверенитете, ради оборонных закупок.
Мы — бумажные вояки. И Путин это знает.
Вольфганг Мюнхау — директор аналитической службы Eurointelligence и обозреватель UnHerd
Похожие новости: